100 великих казаков

От автора

Казачество на непростых путях-дорогах своего существования, отсчётная точка которого теряется во временах древних, на степных просторах Дикого Поля, раз за разом являло окружающему миру всё новые и новые сообщества вольных людей, воинов-землепашцев.

Один перечень казачеств сам по себе впечатляющ: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, городовое рязанское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Каждое из них дало для истории Российской державы (не страны или государства, а именно державы) немало великих личностей. Выходцев из казачества, которыми с полным на то правом может в веках гордиться наше Отечество.

Величие той или иной личности казака — атамана или генерала, героя войны или военного похода, землепроходца, учёного или писателя — заключается прежде всего в его значимости для отечественной истории. Эта значимость непреходяща, но различна: всплеск славы человека может пройти через века, а может ограничиться только какой-то страницей в летописи государства Российского, к примеру, одной войной или географическим открытием.

История предопределила назначение того военного сословия Русского царства и Российской империи, которая называется казачеством. В своей сути оно уникально, и создавалось не годами, а многими столетиями. Его исторические роли общеизвестны и сомнению не подлежали и не подлежат ни вчера, ни сегодня, ни в будущем. Вот их главный перечень.

…Во-первых, это землепроходство и открытие новых земель на «восходе солнца», то есть «за Камнем», как в старину назывались Уральские горы. Это прежде всего Сибирь — необъятные, почти не заселённые таёжные пространства, богатые пушниной — «мягкой рухлядью» и «соболиной казной». Походы «за Камень» всегда предпринимались людьми мужественными, бесстрашными и предприимчивыми. Ведь они шли в неизвестные края. И дорога эта была проложена казачьей дружиной атамана Ермака Тимофеевича.

Землепроходцы открывали для Отечества безбрежные арктические пространства — царство вековых льдов и стужи. Северный Ледовитый океан открыл для казаков-первопроходцев путь на Восток, в неизведанные «землицы». Но отмечен этот путь тысячами безмолвных могил безвестных удальцов с крестами из плавника, найденного на морских берегах.

Казачьи головы Семён Дежнёв, Владимир Атласов и Иван Козыревский запечатлели свои славные имена первопроходцев на географической карте нашей планеты благодаря поразительной целеустремлённости. Восточные территории России, берега Тихого океана будут хранить вечно имена этих трёх великих первооткрывателей.

Среди их соратников — сибирских и якутских казаков — не видится людей слабых душевно и физически, способных спасовать перед теми трудностями, которые постоянно вставали на их пути. Если и отступали, то только для того, чтобы пойти вновь и вновь к заветной цели, чтобы добиться её любой ценой — ценой человеческих жизней, трудов, перенесённых опасностей…

И такое три столетия повторялось раз за разом в бассейнах великих рек России — Оби и Енисея, Лены и Амура, а также на Чукотке и Камчатке, Курильских островах, где наши предки пытались сеять рожь и ставили приметные путеводные кресты.

Следует сказать, что «ясачные землицы» далеко не всегда играли побуждающую роль в поступках тех первооткрывателей, которые слали в Якутск, а оттуда в Москву «Чертежы» новых земель нашего Отечества. И тех, часто безвестных, предводителей казаков и промышленников, которые «сгинули странствуя» в эпоху великих географических открытий на восточной окраине Сибири.

…Во-вторых, это «хождение казаков в отцах духовных» православного народа в злую годину смут и национальных испытаний, социальных катаклизмов, борьбы России за своё историческое величие. Для выходцев из казаков патриархов Гермогена и Димитрия Ростовского независимость Отечества от покушений на него явных и тайных врагов была превыше всего в жизни. Им пришлось ходить в иерархах Русской Православной церкви в непростое время.

Гермоген стал для потомков, для всех последующих поколений россиян образцом непреклонного идейного борца за существование Русского царства тогда, когда царству этому грозила подлинная национальная катастрофа. Именно по зову патриарха Гермогена обнажили свои мечи освободители Москвы — князь Дмитрий Пожарский и нижегородский гражданин Кузьма Минин, тысячи их бескорыстных соратников. Мученическая смерть вдохновителя земской рати стала лишь последним добровольным даром — дороги жизни, положенной на алтарь Отечества.

Димитрий Ростовский жил и проповедовал в Петровскую эпоху, которая предопределила будущее государства Российского, превратившегося из царства в империю. В своё время он прославился как литератор. Значимость его праведных трудов подтверждена тем, что митрополит был канонизирован Русской православной церковью.

…В-третьих, это стремление самых широких казачьих кругов стать объединительной силой Русской земли, древней страны русичей, которая простиралась в Восточной Европе от Подвинья на севере и до днепровских берегов на юге. То есть казаки во все времена были государственниками.

Казачество всегда выдвигало из своей среды борцов за единение — единокровное и единоверное — земель, которые когда-то составляли целостное государственное образование — Древнюю Русь. Лучший пример — длительная освободительная война украинского народа и воссоединение его с русским народом в рамках Московского (или Русского) царства. Воссоединение Великороссии и Малороссии далось казачеству, в первую очередь реестровому украинскому, дорогой ценой в десятки тысяч человеческих жизней.

Та освободительная борьба дала истории казаков немало великих личностей, познавших свой долг государственников. Среди них — гетман Богдан Хмельницкий, полковники Максим Кривонос, Иван Богун и Даниил Апостол. Все они стали на века героями воссоединения Украины с Россией. И не их вина в том, что этот древний исторический союз двух славянских, православных народов на закате XX века распался.

…В-четвёртых, это руководящая роль казаков в народных восстаниях и крестьянских войнах, которыми так полна история старой России. Вольные люди с Дона и Днепра, Волги и Яика (Урала) как нельзя лучше подходили для роли военных вождей «возмущений» и «бунтов» чёрного люда: голутвенного казачества и крепостного крестьянства, холопов и городской бедноты, народов Поволжья и раскольников. Хождение в бунтарское атаманство и самозванство делало таких казаков действительно великими личностями отечественной истории.

Мало кого из любителей истории может оставить равнодушным «бунт Стеньки Разина», самого удачливого казака-разбойника России.

Но ещё выше шагнул другой донской казак — Емельян Пугачёв. Он стал предводителем крупнейшей в российской истории крестьянской войны и под именем «счастливо спасшегося от убийц императора Петра III». И тот и другой собирались «дойти до Москвы».

Бунтарь Степан Разин стал героем множества песен и легенд, сказаний и романов, присказок и стихов. Пугачёв со своей «пугачёвщиной» таких почестей от народа не получил. Зато он потряс до основания державу императрицы Екатерины II Великой.

Под стать им оказался предводитель Колиевщины — казацко-крестьянского восстания на Правобережной Украине Максим Железняк. Сродни ему и вождь Балашовщины на Смоленщине Иван Балаш. Также удалось взбунтовать тихий Дон Кондратию Булавину, сумевшему походить, пусть и самое короткое время, в войсковых атаманах.

…Наконец, это выдвижение казачеством из своей «могутной» среды великих людей в разные области науки, литературы, медицины, изобразительного искусства… Обращение к исследованиям и творчеству было уделом многих поколений воинского сословия России, как старой, так и современной. Это было частью служения казаков Отечеству.

Михаил Шолохов, выходец с Верхнего Дона, стал крупнейшим советским романистом, автором всемирно известных «Тихого Дона» и «Поднятой целины». Дважды Герой Социалистического Труда, он стал и обладателем престижной Нобелевской премии в области литературы. А бело-красный казак Григорий Мелехов — одним из любимейших образов для читателей и кинозрителей.

Под стать ему — такие известные писатели, как певец уральского казачества Иосаф Железнов и белый генерал с Дона Пётр Краснов. Возвращается из незаслуженного забытья историк-белоэмигрант Андрей Гордеев, автор замечательного произведения под названием «История казаков». Прославил себя даром живописца баталист Митрофан Греков.

Наука тоже стала славным поприщем казачьей деятельности. Афанасий Шафонский в самом начале XVIII века вписал своё имя в историю медицины как один из видных эпидемиологов. Он стал одним из победителей эпидемии чумы — «моровой язвы», которая грозила опустошить первопрестольный град Москву. Дмитрий Карбышев стал известен как один из крупнейших фортификаторов России, как старой, так и Советской. Изобретатель Фёдор Токарев стал оружейником-конструктором с мировым именем.

…Нельзя не сказать об историческом величии и совсем иного плана. Рядом с героями казачества ходят и его антигерои. Но вместе с тем по своим неправедным делам они всё же остаются великими личностями, пример которых настолько заразителен, что они имеют поклонников даже в наши дни. Хотя для славянского, православного мира они являются не созидателями, а его разрушителями в угоду тем силам, которые всегда были враждебны Русской земле, её единению.

Среди таких антигероев казачества, несомненно, пальму первенства держит Иван Мазепа (Калединский), гетман Левобережной Украины, который неправдой занял этот пост, устранив своего предшественника и прочих опасных соперников с помощью обманутой им Москвы. Прозванный малороссиянами «ляхом», он остался для них таким до самых последних своих дней. Дав клятву на верность царю Петру I Романову, он изменил ему для того, чтобы вновь отдать польскому панству бразды правления на Украине, призрачно надеясь, что шведский король-полководец Карл XII усилит его личную власть. Но поле битвы под Полтавой разрушило все планы клятвопреступника Мазепы, сбежавшего в конце концов в пределы турок-османов.

Под стать ему другой антигерой — гетман Правобережной Украины Пётр Дорошенко. При нём турки и крымские татары, которых он навёл на собственное Отечество, причинили украинской земле столько бед, которые трудно сравнить даже с военным временем. Иноверцы торговали под стенами гетманской ставки православными полоняниками многими тысячами.

Но самое главное предназначение казачества и его войск — это защита пределов родной земли, её вооружённая защита. Собственно говоря, это основная, идущая из глубокой древности, роль казака. Ведь совсем не случайно первым летописным казаком для нас видится Илья Муромец, витязь с богатырской заставы с северной окраины Дикой Степи. Он для отечественной истории — «матёрый, первый казак».

Так уж сложилось, что величие личности казака всегда связывается с защитой Отечества. Он мог быть писателем или учёным, оружейным конструктором или офицером штаба в Санкт-Петербурге. Но когда начиналась война, все эти люди становились в полковые ряды своих, родных им казачьих войск России.

Пожалуй, в истории нет более прославленного, более великого казака, чем атаман Войска Донского генерал от кавалерии Матвей Платов. О нём, как герое, Россия узнала после славного для донцов боя на берегах степной реки Калнах. Произнесённые тогда юным полковым командиром слова «Честь дороже жизни!» стали девизом его удивительной судьбы на все последующие годы.

Матвей Платов для нас видится прежде всего олицетворением подвига русской армии и русского народа, совершённого во время Отечественной войны 1812 года. Изгнание наполеоновской Великой армии, собранной императором французов, без преувеличения, с половины Европы, есть величайшая заслуга казачества перед нашим Отечеством.

В созвездии великих казаков блистают целые династии. Среди них прежде всего значатся Иловайские — больше десятка генералов Войска Донского. Рядом с ними стоят не менее славные фамилии: Иван и Фёдор Краснощёковы, Фёдор и Андриан Денисовы, Дмитрий и Пётр Грековы, Пётр и Степан Тацыны…

Казачьи военачальники — войсковые и наказные атаманы, и просто полковые командиры, есаулы, сотники — и герои из рядовых бойцов составляли гордость русского оружия во всех войнах, которые довелось вести Великому княжеству Московскому, Русскому царству и Российской империи. С кем только не велись эти войны — с Оттоманской Портой и Францией, Швецией и Речью Посполитой, Пруссией и Персией, Англией и Сардинией, Японией и Германией, Австро-Венгрией и имаматом Шамиля, Хивинским ханством и Бухарским эмиратом… Всё это не считая военных походов — Каспийского и Персидского, Итальянского и Швейцарского, Венгерского и Китайского, Кокандского и Кульджинского, Текинского…

Казачья слава блистала на поле Бородина и на берегах реки Чернишня, в сражениях при Кунерсдорфе и Малоярославце, под Измаилом и Карсом, Прагой и Очаковом, Азовом и Малоярославцем, Лейпцигом и Парижем, на полях Маньчжурии и в горах Кавказа.

Великими казачьи военачальники становились под знамёнами великих полководцев. Таких, как русский военный гений генералиссимус А. В. Суворов-Рымникский, князь Италийский. Дмитрий Кутейников сражался бок о бок с ним в Кинбурнском сражении против турецкого янычарского десанта. Андриан Денисов прославлен в суворовских приказах в ходе Итальянского и Швейцарского походов 1799 года.

Штурм крепости Измаил в 1790 году — вершина славы непобедимого Суворова. Бескомпромиссный приступ по своему кровопролитию не имеет себе равных в мировой военной истории. Именно это славное дело позволило с достоинством войти в число великих казаков донцам Матвею Платову и Ивану Краснову, черноморцам Захарию Чепеге и Антону Головатому. Да и не только им.

Нашествие Наполеона на Россию поставило под ружьё все наличные силы казачьих войск, не задействованные в охране государственной границы. В «грозу Двенадцатого года» казачество ополчилось на врага. Именно изгнание французов из пределов Отечества возвеличило военачальников Василия Орлова-Денисова, Алексея Иловайского, Акима Карпова, Степана Балабина и Дмитрия Грекова.

Другим серьёзным испытанием для казачества стало утверждение Российской империи на Кавказе, целая серия войн на этом горном театре военных действий. Среди них выделяется затянувшаяся Кавказская война, главными аренами которой стали Чечня и Нагорный Дагестан, Черкесия.

Её главными действующими лицами стали Черноморское и Кавказское линейное, а также Донское казачьи войска. Из первых двух в самом конце войны будут образованы два новых войска — Кубанское и Черноморское. В тех событиях на Северном Кавказе прославили свои имена генералы Яков Бакланов, Алексей Бескровный и Феликс Круковский.

Исторические пути-дороги казачества привели его к голгофе старой России, которой стали две войны — Первая мировая и Гражданская. Если первая привела к крушению более чем 300-летней империи Романовых, то вторая стала кровавым водоразделом между старой и Советской Россией.

Гражданская война поставила казачество в ряды военных сил двух полярных движений — белого и красного. Большинство казаков стало бойцами Белого дела. Та стихия выдвинула из казачьей среды военных вождей, многие из которых не избежали собственной гибели. Среди белых — это Лавр Корнилов и Алексей Каледин, Александр Дутов и Андрей Шкуро, Пётр Краснов и Григорий Семёнов. Среди красных — Филипп Миронов и Иван Сорокин, Николай Каширин и Дмитрий Карбышев.

Книга о ста великих казаках включает имена наиболее исторически известных личностей; часть их вызволена автором из незаслуженного забытья. Бесспорно, что за чертой «сотни» осталось немало достойных имён. Думается, что они не канут в Лету и станут героями других книг.

Алексей Шишов, военный историк и писатель

Илья Муромец (?—?)
Самый популярный русский былинный герой. Первый казак в народных преданиях

Исследователи Древней Руси склонны считать, что Илья Муромец является личностью исторической, вполне реальной. Ведь не случайно все былины называют местом рождения крестьянина-богатыря, защитника родной земли, село Карачарово под городом Муромом (ныне Владимирской области). А Муромский край считается его родиной.

Известно, что муромчане издревле гордились своим былинным земляком. В память о нём одна из улиц города носила название Ильинской. В черте города одна из высот называлась с древности Богатырёвой, другая — Скоковой (с неё поскакал витязь совершать былинные подвиги). Сегодня Муром, стоящий на высоком берегу реки Оки, украшает памятник древнерусскому богатырю — «матёрому казаку Илье Муромцу».

В Киево-Печерской лавре сохранилась гробница его с останками (мощами). Русская православная церковь канонизировала Илью Муромца как святого воителя. День его памяти православными людьми неизменно отмечается 19 декабря.

Русская православная церковь считает, что святой воитель из земли Муромской жил в XII столетии. Научная экспертиза мощей, почитаемых верующими, проведённая в 1988 году авторитетной комиссией специалистов, определила, что Илья Муромец как реальная личность действительно жил в XI–XII веках.

В том же 1988 году известный советский скульптор С. А. Никитин сделал на основании мощей скульптурный образ Ильи Муромца. Он действительно поражает воображение зрителей своим поистине богатырским внешним видом и какой-то непостижимо огромной духовной силой.

Однако церковное житие святому богатырю составлено, по не известной для истории причине, не было. Вполне возможно, что оно по разным обстоятельствам (войны, пожары и прочее) просто не сохранилось до нашего времени.

Зато на удивление большое число хорошо сохранившихся древнерусских былин подробно повествуют о любимом народном герое, выводя его «из того ли города из Мурома, из того села из Карачарова». Именно из былин нам известно о нём от дня рождения и до самой кончины.

Интересно, что в старинном селе Карачарове по сей день считается, будто прямыми потомками былинного богатыря является род Гущиных, представители которого славились недюжинной физической силой.

В героическом былинном эпосе, среди образов оставшихся в нашей исторической памяти богатырей, Илья Муромец является одним из самых привлекательных и замечательных в своих мыслях и поступках. Для нас он смотрится как «старый казак да Илья Муромец, Илья Муромец да сын Иванович».

Былинный герой, крестьянский сын Илья стал совершать ратные подвиги в возрасте 30 лет. До этого он лежал дома на печи, будучи парализованным, с мальчишечьих лет. Но увечного Илью излечили захожие странники-калики, идущие на богомолья, дав испить ему целебного медового напитка, который в Древней Руси являлся лекарственным средством.

После этого Илья Муромец, вставший на ноги и почувствовавший в себе богатырскую силу, отпросился у стариков-родителей, как подобает послушному сыну-кормильцу, в далёкий стольный град Киев, к князю Владимиру. Те отпустили его («перечить не стали») с добрыми отеческими наставлениями. Больше в родительский дом он уже не вернётся, окончив жизнь на Киевщине.

По пути туда былинный герой сразился со злым богатырём Святогором, победил его в поединке и завладел богатырским мечом-кладенцом. Затем он освободил город Чернигов, один из крупнейших в Древней Руси, от «злой» осады орды степняков-печенегов. Но остаться у черниговцев воеводой всё же отказался, сказав, что хочет стать дружинником у великого киевского князя.

Затем Илья Муромец совершает ещё один героический былинный подвиг. В дремучих брянских лесах у села Девять Дубов он пленил Соловья-разбойника, которого привёз в стольный град Киев, к князю Владимиру, крестителю Древней Руси.

Надо сказать, что «дорожка прямоезжая», которой ехал крестьянский сын-богатырь из родного Мурома в Киев «через те леса Брынские, через речку Смородинную», существовала на самом деле. Она пролегала через Карачев, Чернигов и Моровийск. К этому можно добавить, что в старинном городе Карачеве «матёрого казака» Илью Муромца помнили долго.

Киевский князь за содеянные подвиги, силу и храбрость назначил Илью Муромца старшим воеводой над дружиной древнерусских витязей, которые стерегли южные рубежи родной земли от разбойных и опустошительных набегов степных народов, прежде всего печенегов.

Под его начало поступили знаменитые былинные богатыри: Добрыня Никитич, Алёша Попович, Дунай Иванович, Самсон Сильный, Чурило Пленкович, Ванька Заолешанин и Пересмяка. Эти витязи и стали богатырской заставой на границе Дикой Степи (или, как её ещё называют в старинных сказаниях и летописях — Дикого Поля), защищая южнорусские земли от нападения печенегов и других «ворогов».

Среди наиболее известных былинных подвигов, совершённых «матёрым казаком» Ильёй Муромцем, стало освобождение Киева от ханского войска Калина, осадившего город и старавшегося взять его измором. Богатыри смогли победить степняков, а их правитель стал платить дань князю Владимиру, больше не пытаясь вторгаться в русские пределы, которые бдительно оберегала былинная богатырская застава.

Затем Илья Муромец вместе со странником-богомольцем силачом Иванищем победили «Идолище поганое», которое со своими «татарами» захватило земли у священного христианского города Иерусалима и требовало дани с греческого (византийского) царя Константина.

Отношения богатыря с киевским князем в былинах всегда описываются как натянутые. Владимир презрительно относился к крестьянскому сыну и часто «забывал» приглашать воеводу на пир. Но когда требовалась ратная помощь, то он вспоминал о богатыре сразу и говорил ему «слова ласковые», перед тем как послать его на дело смертельно опасное.

Однажды Илья Муромец за пустяковую провинность был посажен в «погреб», то есть в земляную тюрьму, в котором, по былинам, пробыл долгое время. Он был выпущен на свободу по призывному княжескому слову только «по случаю»: стольный град Киев вновь осадили «бессчётные» конные полчища кочевников-печенегов. Выйдя из «погреба», былинный герой сказал:
Я иду служить за веру христианскую,
И за землю российскую,
Да и за стольный Киев-град,
За вдов, за сирот, за бедных людей…

Во всех былинах о русских богатырях Илья Муромец предстаёт как самая яркая фигура, как великий патриот родной земли, бескорыстный защитник всех обездоленных и обиженных, как честный человек. То есть «первый казак» на Древней Руси описывается как притягательная, нравственная народная личность.

Его благородные рыцарские черты несомненны, как и у его самых близких друзей по богатырской заставе — Добрыни Никитича (родного брата Малуши, ключницы княгини Ольги, матери князя Владимира) и Алёши Поповича (сына ростовского священника Александра-хоробра, то есть Храброго). Эта троица витязей — порубежных стражей — в древнерусских былинах описывается с неизменной, исключительной теплотой и признательностью за совершённые подвиги.

Всё же более популярного былинного героя на Руси, чем Илья Муромец, исследователям не сыскать. Поэтому в преданиях старины глубокой простые люди отзываются о нём действительно с великой любовью:
Как одно-то на небе красно солнышко,
А один-то на Руси Илья Муромец!..

Дань памяти «первому казаку» Илье Муромцу и его витязям с богатырской заставы, затерянной на краю Дикого поля, отдавалась и в гораздо более позднее время. В отечественной живописи общенародно известно историческое полотно замечательного русского художника В. М. Васнецова «Богатыри». На картине изображены три русских былинных героя — Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович. Все трое, согласно былинным сказаниям, были витязями «из первых» в дружине крестителя Древней Руси князя Владимира.

Интересно то, что знали о богатыре Илье Муромце и в Средневековой Европе. Могучий витязь Илья Русский, «родственник» киевского князя, являлся одним из главных действующих лиц германских эпических поэм XIII столетия.

Как известно, в древнерусских былинах и летописях второго человека, прославившегося на ратном поприще, по имени Илья больше не встречается. То есть о каком-то случайном совпадении образов Ильи Русского и Ильи Муромца, говорить, вероятнее всего, не приходится.

Древнерусские былины, в которых рассказывается о «матёром казаке» Илье Муромце свидетельствуют, что ещё задолго до монгольского нашествия на Русь слово «казак» русским людям от Новгорода до Киева было доподлинно известно и в народе почитаемо. Как известен по имени, роду-племени первый «матёрый» казак, которому судьба уготовила быть не просто порубежным стражем, а подлинным героем.

Образ былинного Ильи Муромца, самоотверженно защищавшего русскую землю, в чём сходятся исследователи Древней Руси являлся воплощением представлений простого люда о подлинной ратной доблести, был идеалом народного героя.

О первом «матёром казаке» хочется сказать ещё одно доброе слово. Если собрать воедино все былины и героические песни об Илье Муромце, сложенные, как считают не без оснований специалисты, именно в XI–XII веках, то получится прекрасная по историческому и литературному звучанию «Русская Илиада». По другому её назвать невозможно, иначе можно исказить историческое звучание былинного эпоса.

Гермоген (Ермоген, в миру Ермолай) (около 1530–1612)
Патриарх Московский и всея Руси. Из донских казаков

Смутное время начала XVII столетия смотрится для Русского государства как национальная трагедия: речь шла о самом существовании этого государства как такового. Но благодаря патриотическому, духовному народному порыву была освобождена от иноземцев первопрестольная Москва и в стране воцарилась более чем на 300 лет новая династия — Романовы.

У истоков той великой победы стояли национальные герои России — князь Дмитрий Пожарский и нижегородский староста из «меньших» купцов Кузьма Минин. Но у них был духовный наставник — Патриарх Московский и всея Руси Гермоген, в миру Ермолай. Родом он был из донских казаков.

…Считается, что Гермоген родился около 1530 года. О его молодости истории почти ничего не известно, кроме одного достоверного факта — будущий патриарх «служил» в донских казаках. Вне всякого сомнения, в ту бранную эпоху он ходил в походы и участвовал во многих боях в порубежье Московского царства. И, вероятнее всего, не только на российском Юге, то есть на Дону и в донских степях. Казаки во времена царя Ивана Грозного и его наследников (по престолу) не могли не воевать.

Со временем он стал священником, причём тоже в годы царствования Ивана IV Васильевича. В 1579 году, уже достаточно пожилым человеком, Гермоген становится священником церкви Святого Николая в Гостином ряду города Казани, которая была тогда одним из крупнейших городов Поволжья.

Можно утверждать, что уже в те первые казанские годы Гермоген получил известность своими речами и священническим служением делам государственным. Он стал известен «на Москве» и среди иерархов Русской православной церкви, бывших главной политической силой на Руси.

В 1587 году Гермоген становится монахом — иноком казанского Свято-Преображенского монастыря. Вскоре он — его игумен, а затем и архимандрит. Такое быстрое продвижение по иерархической лестнице свидетельствовало прежде всего о его личных достоинствах и высокой духовности.

С учреждением в 1590 году в Русском царстве патриаршества Гермоген становится митрополитом Казанским и Астраханским. Уже в то время он «ревностно» занимался церковно-политической деятельностью. Проводил христианизацию нерусского населения Поволжья, создавал особые слободы «новокрещёнов». Вёл энергичное церковное строительство в своей митрополии.

В 1592 году он обращался к патриарху Иову с просьбой установить ежегодное поминание казанских христианских мучеников за веру и русских воинов, павших под Казанью в 1552 году.

Гермоген также был известен как видный церковный литератор своего времени. Его перу принадлежит «Сказание о явлении иконы Казанской Богоматери», одной из самых почитаемых в Русской православной церкви.

…Казанский и Астраханский митрополит деятельно участвовал в избрании ближнего боярина Бориса Годунова на царство. Так на смену династии Рюриковичей пришла династия Годуновых, которой не суждено было долго просуществовать. В Русском царстве наступило Смутное время.

Лжедмитрий I (он же галичский дворянин Григорий Отрепьев), став обладателем шапки Мономаха и царём всея Руси Дмитрием I, попытался наладить или, вернее сказать, уладить отношения с православными иерархами. Он вызвал в Москву, среди прочих лиц, и влиятельного митрополита Гермогена.

Однако Гермоген не стал прислужничать самозванцу. В Московском Кремле митрополит во всеуслышанье потребовал от воцарившегося Лжедмитрия I перехода его невесты католички Марины Мнишек в православие. Но ни она, ни поляки, наводнившие Москву, о том и слышать не желали. Митрополит был подвергнут царской опале и сослан в Казань.

Однако самозванцу долго царствовать не пришлось. Он был свергнут в результате народного взрыва, который подготовили бояре-заговорщики во главе с братьями Шуйскими. Один из них, Василий Шуйский, стал новым государем всея Руси.

…В 1606 году в Москве состоялись выборы нового Патриарха Московского и всея Руси. Им стал Гермоген, митрополит Казанский и Астраханский, известный патриот родной земли, ярый противник прихода «на Москву» иноземцев и иноверцев, сторонник народного единения в Русском царстве, которое в злую годину смуты переживало национальную трагедию.

Новый Всероссийский Патриарх поддержал царя Василия Шуйского во время народного восстания под руководством Ивана Болотникова 1606–1607 годов. Более того, он предал восставших церковному проклятию, что было тогда сильным, действенным средством против любых народных волнений.

Чтобы «избавить» Отечество от поветрия самозванчества, патриарх организовал перемещение мощей царевича Дмитрия Ивановича из Углича в Москву. Тем самым на официальном церковном уровне признавалась смерть самого младшего сына царя Ивана Грозного.

20 февраля 1607 года Гермоген провёл ещё одно важное мероприятие, имевшее большую политическую значимость и направленное на укрепление государственности Московского царства, на его способность защититься от внешних врагов. Это было проведение в кремлёвском Успенском соборе всенародного церковного покаяния с целью прощения всех совершённых в годину Смуты клятвопреступлений.

Когда же на политическую сцену вышел Лжедмитрий II (он же Богданка), патриарх Гермоген посылал в Тушинский лагерь «увещевательные грамоты». Он же воспротивился свержению с престола царя Василия Шуйского, который был ему обязан сильной поддержкой при избрании.

…Когда Семибоярщина пригласила на царствование польского королевича Владислава, патриарх выдвигал непременным условием этого принятие католиком Владиславом православия. Однако к его голосу власть держащие люди «на Москве» не прислушались, хотя Гермоген увещевал бояр:

«Скажу вам прямо: буду писать по городам, если королевич примет греческую (православную. — А. Ш.) веру и воцарится над нами, я им подам благословение; если воцарится, да не будет с нами единой веры, и людей королевских из города не выведут, то я всех тех, которые ему крест целовали, благословлю идти на Москву и страдать до смерти».

Гермоген не подписал грамоту с распоряжением героическим защитникам города-крепости Смоленска о сдаче его полякам. Он резко протестовал против национального предательства бояр, впустивших ночью в Москву, в Кремль, польское коронное войско гетмана Жолкевского, благодаря чему первопрестольный русский град оказался в руках не просто иноземцев, но ещё и иноверцев-католиков.

Первопрестольная столица Русского государства была захвачена поляками. В те дни Гермоген совершил мужественный, высокопатриотический поступок: Патриарх Московский и всея Руси запретил москвичам присягать польскому королю Сигизмунду III. Начиналось противостояние интервентам и Семибоярщине со стороны народных масс.

Всероссийский патриарх, как общепризнанный духовный лидер, встал во главе народного сопротивления иноземцам, во главе патриотического движения, охватившего большую часть государства. Грамоты-воззвания Гермогена стали расходиться из Москвы по многим русским городам: они посылались в Нижний Новгород, Ярославль, Суздаль, Владимир, Рязань, Кострому, Вологду, Великий Устюг, Арзамас и многие другие. Уходили они и на казачий Дон. В посланиях звучал призыв к вооружённому восстанию во имя спасения Отечества.

Командование польским гарнизоном решило избавиться от опасного противника: 16 января 1611 года Гермоген был арестован на патриаршем дворе. В это время к Москве уже начинали сходиться отряды Первого земского (народного) ополчения рязанского воеводы Прокопия Ляпунова. Противостоять ему в чистом поле поляки не смогли.

Патриарх, оказавшись под арестом, держался исключительно мужественно и «праведно». Он решительно отверг требование одного из лидеров Семибоярщины — М. Г. Салтыкова — остановить продвижение к Москве отрядов Первого земского ополчения:

«Отпиши им, чтоб не ходили к Москве…»

Гермоген, невзирая на прямые угрозы, отказался это сделать. Он бесстрашно заявил Салтыкову и другим посланцам от поляков:

«Если вы, изменники, и с вами все королевские люди, выйдете из Москвы вон, тогда отпишу, чтобы они воротились назад. А не выйдете, так я, смиренный, отпишу им, чтоб они совершили начатое предприятие».

Когда в Москве 19 марта 1611 года вспыхнуло антипольское восстание и интервенты предали восставший город огню, Гермоген был заключён интервентами в кремлёвскую темницу Чудова монастыря. Оно действительно оказалось надёжным узилищем для главы Русской православной церкви.

Но и из монастырской темницы патриарх продолжал рассылать по Руси грамоты-воззвания. Так, в грамоте, датированной 30 августа 1611 года, отправленной в Нижний Новгород, он призвал нижегородцев не поддерживать казачьего атамана Ивана Заруцкого и Марину Мнишек в их попытке провозгласить русским царём «ворёнка» — сына Лжедмитрия II и Марины — Ивана.

…Полякам, затворившимся от ополченцев-земцев за стенами Московского Кремля и Китай-города, стало ясно, что сломить дух патриарха им не удастся. Тогда они решили уморить его голодом, выдавая на день только воду и пучок необмолоченного овса. На открытое убийство такого авторитетнейшего человека, каким являлся Гермоген, интервенты и их пособники не решились.

Так в 1612 году Патриарх Московский и всея Руси Гермоген, великий патриот земли Русской, был уморён голодом. Есть версия, вполне реальная, что он был убит в темнице Чудова монастыря. Датой его смерти считается день 17 февраля.

…Русская православная церковь канонизировала патриарха Гермогена, выходца из донского казачества, духовного наставника освободителей Москвы от поляков в далёком 1612 году.

Ермак Тимофеевич (Тимофеев) (около 1537–1585)
Донской атаман. Первопроходец. Покоритель земли Сибирской

Среди народных героев казачьего роду-племени времён далёких, о которых уважительная намять сохранилась не только в исторических летописях, сказаниях и песнях, есть человек с именем коротким, но звучным и романтичным. Имя это — Ермак.

О нём не без восторга говорили едва ли не все крупные отечественные историки. Так, Н. М. Карамзин в своей знаменитой «Истории Государства Российского» писал о Ермаке:

«Он был видом благороден, сановит, росту среднего, крепок мышцами, широк плечами; имел лицо плоское, но приятное, бороду чёрную, волосы тёмные, кудрявые, глаза светлые, быстрые, зерцало души пылкой, сильной, ума проницательного».

Дата и место рождения Ермака Тимофеевича неизвестны. Однако большинство исследователей сходятся на том, что он был родом из старинной донской станицы Качалинской. Считается, что фамилия его Тимофеев, хотя обычно в исторических трудах казачий атаман зовётся Ермаком Тимофеевичем.

…Известно, что в 1552 году Ермак командовал отдельным казачьим отрядом с Дона в войске государя-самодержца Ивана IV Васильевича Грозного, сумев отличиться в ходе покорения Казанского ханства (царства) и присоединения его к Русскому царству, особенно при штурме города-крепости Казани. Тому есть летописные свидетельства.

Во время длительной Ливонской войны 1558–1583 годов Ермак Тимофеевич был уже прославленным казачьим атаманом, лично известным польскому королю-полководцу Стефану Баторию, о чём свидетельствуют документы переписки королевской канцелярии.

Когда Ермак Тимофеевич вернулся из Ливонии в станицу Качалинскую, которая, вероятнее всего, была для него родной, казаки избрали заслуженного ратного человека станичным атаманом. Вскоре после избрания он с несколькими сотнями казаков ушёл «вольничать» на Волгу, то есть разбойничать на её берегах. Случилось это около 1570 года.

Историк-белоэмигрант А. А. Гордеев, автор четырёхтомной «Истории казаков», так описывает события в волжских степях, в которых атаману Ермаку Тимофеевичу пришлось сыграть одну из главных ролей:

«…Под начальством Ермака собрались яицкие, гребенские казаки и отряд Ивана Кольцо, что составило дружину в несколько тысяч человек, с которыми Ермак и двинулся на Волгу. Отрядом было нанесено поражение Ногайской орде, был занят их главный городок Ногайчик и разрушен до основания.

Отряд Ермака был достаточно силён, чтобы нанести окончательное поражение Ногайской орде и покончить с ней навсегда, обеспечив юго-восточную часть московских границ, а также и городки донских казаков от угрозы постоянных набегов.

Но уничтожение Ногайской орды нарушало политику московского царя в отношении Крыма и Турции, и успехи Ермака явились преступлением против строгих царских указов — мирного сожительства с азиатскими ордами…»

Разгром Ногайской орды, нападения на персидских и бухарских послов, разбойные дела в отношении купеческих караванов на Волге вызвали праведный гнев царя Ивана IV Васильевича Грозного. Который, как известно, был скор и крут на расправу с любыми «ослушниками» его воли.

На Волгу один за другим посылаются сильные отряды воинских людей, которые наносят казачьей вольнице ряд поражений. Очистить Волгу от речных разбойников государь получил казанскому воеводе — голове Ивану Мурашкину с несколькими стрелецкими полками, которые были посажены на речные суда.

В 1577 году царский воевода Мурашкин, как докладывалось в Москву, действительно очистил Среднюю и Нижнюю Волгу от разбойной казачьей вольницы. Были разбиты и рассеяны немало больших и малых казачьих отрядов. Несколько пленённых атаманов казнили. Часть донцов с Волги ушла в свои станицы, больше не помышляя о «вольностях» на этой реке.

Из Москвы на Дон был отправлен посланник с требованием государя, чтобы Донское войско остановило «разбой» своих казаков, а виновников этого «воровства» схватить и отправить под крепкой стражей в столицу на суд самодержавного монарха.

Посланные с Дона гонцы, имевшие при себе решение войскового круга, нашли отряд Ермака и прочие уцелевшие отряды разбойных казаков на Яике (Урале). Большая часть донцов подчинилась приказу круга и разошлась по своим «юртам», то есть по станицам. В отряде Ермака остались те донские и волжские казаки, которые «попали в царскую опалу» и не могли по этой причине возвратиться домой. Их атаману теперь тоже была «заказана» дорога на Дон, в родную станицу Качалинскую.

Опальные казаки собрали свой «круг», чтобы решить, как им жить дальше. Принятое решение было таково: с Волги уйти на Каму и поступить на «казачью службу» к богатейшим купцам-солепромышленникам Строгановым, которые, бывало, одалживали деньги и царской казне. Тем требовалась охрана своих огромных владений от «сибирских инородцев», которые совершали набеги в поисках военной добычи.

…Ермак не стразу выступил в поход «за Камень». Получив от Строгановых всё необходимое, казаки от городка Орла двинулись на речных судах вверх по Чусовой, а потом по её левому притоку Сыльве (Сылве). Судовая рать поднялась до её вершины. Там казаки построили укреплённый городок-острожек, в котором остановились на зимовку.

Отзимовав на Сыльве, построив достаточное число лёгких стругов, казаки (540 человек) весной 1579 года прибыли к Строгановым в городок Орёл, чтобы на месте получить всё необходимое для похода в царство Кучума.

Строгановыми было выдано из своих запасов на каждого казака: по три фунта пороха, по три — свинца, по три пуда ржаной муки, по два пуда крупы и толокна и по половине солёной свиной туши. То есть купцы-солепромышленники сделали всё для успеха похода против враждебного Сибирского царства и его правителя Кучума. Атаман Ермак Тимофеевич повёл за собой не 540 казаков, а войско в 840 воинов (это по одним сведениям). К казачьему отряду Строгановы добавили три сотни своих ратников.

На вооружении отряда были три пушки малого калибра, 300 пищалей-ручниц, небольшое количество дробовых ружей, луки со стрелами, сабли, кинжалы и топоры. И даже несколько испанских аркебуз, по заморским торговым путям оказавшихся на Каме. Считается, что около трети казаков владели огнестрельным оружием, а судовая рать казачьего войска состояла примерно из около сотни построенных их же руками лёгких стругов, то есть больших речных лодок. На каждом из таких стругов могло разместиться до двадцати человек с оружием и припасами.

Атаман имел испытанных помощников — казачьих воевод. Его ближайшими сподвижниками при покорении Сибири стали Иван Кольцо, Матвей Мещеряк, Савва Болдырь, Никита Пан, Иван Гроза. Все они имели немалый боевой опыт, обладали личной храбростью и предприимчивостью, пользовались среди казаков большим личным авторитетом.

…Получив всё необходимое, казаки 13 июня 1579 года двинулись судовой ратью вверх по Чусовой до Тагильского волока. Дальше они четыре дня шли до реки Серебрянки. По этой реке двигались ещё два дня.

Здесь казакам пришлось сойти на берег: дальше струги по воде не могли пройти ни на вёслах, ни на шестах, ни на «бечеве», тогда команды превращались в бурлаков с их поистине каторжным трудом. Приходилось рубить просеки. Люди тащили суда вверх волоком, а все немалые походные грузы переносили на себе.

Волок от устья реки Серебрянки до истоков реки Тагил (Тагиль) — речки Наровля тянулся почти на 25 вёрст полного бездорожья. Лёгкие суда казаки перетащили «на ту сторону Камня», то есть Уральских гор. А вот какую-то немалую часть тяжёлых стругов пришлось бросить в верховьях Серебрянки. Они сохранились там до XIX столетия.

…К 1580 году дружина атамана Ермака Тимофеевича вышла к Тагилу. В одном из лесных урочищ, в стане местного князька Абугая был построен походный лагерь, в котором казаки остановились на зимовку. Однако спокойной жизни там для них не было. Они «воеваша всю зиму владения Пелымского хана».

В мае 1580 года на старых стругах и новопостроенных судах казаки вышли из Тагила на реку Туру. Поход продолжился с началом весеннего половодья. Дружинники «воевали окрестные улусы». Это были владения улусного хана Епанчи, который попытался было оказать пришельцам сопротивление, но был разбит в первом же столкновении. После боя казачья судовая рать спустилась вниз по Туре, и в её низовьях Ермак занял городок Тюмень, который по-татарски назывался Чинги-Тура. Там прошла следующая зимовка.

…Весной 1581 года в самых низовьях Туры произошёл новый бой казаков с ополчением сразу шести местных князьков. На этот раз сопротивление было оказано упорное, и бой длился несколько дней. В итоге победа оказалась на стороне Ермака.

Когда казачья флотилия по реке Туре вышла на просторы гораздо более полноводного Тобола, здесь её встретили главные силы хана Кучума, которые имелись у него на тот день. «Сибирцы» занимали урочище Бабасан (или Караульный Яр), где река суживалась в высоких, обрывистых берегах. По летописи, реку в этом месте преградили железной цепью.

Ханским войском командовал наследник Кучума царевич Маметкул. Когда казачьи струги подошли к речной узкости, на них с берега посыпались стрелы. Атаман Ермак принял бой, высадив часть своей дружины на берег. Другая осталась на стругах, обстреливая противника из пушек.

Маметкул во главе татарской конницы атаковал высадившихся на берег казаков. Но те встретили нападавших кучумовцев «огненным боем». Как сказано в летописи: «стреляли из пушек, скорострельных пищалей и из дробовых и шпанских ружей и аркебузов».

Преодолев сопротивление вражеского авангардного отряда, судовая рать Ермака двинулась дальше вниз по Тоболу. Вскоре произошло столкновение с главными силами царевича Маметкула, которое растянулось на пять дней, после чего ханское войско отступило. По преданию, казаков воодушевило на бой видение Николая-угодника.

На этот раз ханское войско во всём своём множестве заняло высокий обрыв на правом берегу Тобола, который назывался Долгим Яром. Течение реки было перегорожено сваленными деревьями. Когда казачья флотилия подошла к преграде, с берега её встретили тучами стрел.

Атаман Ермак отвёл струги назад и в течение трёх дней готовился к предстоящему сражению. Он пошёл на военную хитрость: часть ратников с чучелами, сделанными из хвороста и одетыми в казачье платье, оставалась на стругах, хорошо видимых с реки, в то время как большая часть отряда сходила на берег, чтобы атаковать врага, по возможности, с тыла.

Судовой караван, на котором оставалось всего двести человек, двинулся вновь по течению реки, обстреливая из «огненного боя» неприятеля на берегу. Тем временем основная часть казачьей дружины зашла ночью в тыл ханскому войску, внезапно обрушилась на него и обратила его в бегство.

Не дойдя шестнадцати вёрст до устья Тобола, судовая рать подошла к полуострову у большого озера Тара. Здесь находился юрт знатного хана Карачи, который смог собрать для защиты своих владений многочисленное войско. Воинов на берегу было столько, что часть людей атамана «объял страх» и они стали требовать прекращения дальнего похода. Ермаку Тимофеевичу удалось уговорить «сомневающихся в успехе» продолжить поход.

Стало ясно, что юрт Карачи придётся брать штурмом. Атаман решил начать сражение за городок, находившийся недалеко от столичного Искера, после сорокадневного поста, то есть 1 августа 1581 года. Победа была полной, и войско хана бежало.

Теперь на пути казаков стоял Искер. Хан Кучум сумел собрать для защиты своей столицы, пожалуй, все наличные воинские силы. Местом для битвы он умело выбрал излучину Иртыша, так называемый Чувашский Мыс. Подходы к нему прикрывались засеками. В ханском войске имелось две пушки, привезённые из Бухары.

Сражение 23 октября началось с того, что конный татарский отряд приблизился к стоянке казачьей дружины и обстрелял её из луков. Казаки разбили противника и, преследуя его, вышли на главные силы ханского войска, которым командовал царевич Маметкул.

В начале битвы Маметкул получил ранение и был унесён с поля боя. Бухарские пушки хана Кучума так и не выпалили ни разу: из них просто никто не умел стрелять. Перед тем как самому обратиться в бегство, Кучум приказал сбросить «заговорённые пришельцами» пушки в Иртыш. Его действительно огромная армия разбежалась, и её остатки преследовались казаками два дня. То есть бои в окрестностях Искера шли ещё 24 и 25 октября.

Победа в сражении у Чувашского Мыса досталась Ермаку Тимофеевичу дорогой ценой. На поле брани пало 107 его боевых товарищей, заметно умалив его и без того небольшую казачью рать.

Поняв, что защитить свою столицу он не смог, хан Кучум с приближёнными лицами в ночь на 26 октября 1581 года бежал из неё, захватив казну и семью. В день 26 октября казаки заняли брошенный главный город Сибирского царства — Искер, который стал называться Сибирь. Здесь нашлись большие запасы продовольствия, что было особенно важно для казаков, которые собирались здесь зимовать.

Этот город стал главной ставкой атамана Ермака. Уже вскоре сюда стали прибывать местные князьки, которые доставляли дань и присягали на верность московскому государю. Ермак Тимофеевич в «дипломатических целях» брал с недавних ханских подданных ясак меньший, чем это делал Кучум.

Отношения с местными владельцами устанавливались дружественные, о чём вести расходились быстро и далеко. Остяцкие, вогульские и другие князьки добровольно прибывали в Сибирь и там принимались в подданство русского царя.

Из Сибири (Искера) атаман известил купцов Строгановых о своих победах. Одновременно стало готовиться посольство («станица») в Москву во главе с атаманом Иваном Кольцо — «бить челом царю царством Сибирским». С ним отправлялось 50 «лучших» казаков. То есть речь шла о присоединении к Русскому государству ещё одного (после Казани и Астрахани) «осколка» Золотой Орды. Историческое значение этого события недооценить, пожалуй, просто невозможно.

С посольством отправляли Ивану Грозному драгоценные подарки («соболиная казна») — большой ясак, знатные пленники и челобитная, в которой Ермак Тимофеевич просил прощения за свои прежние вины. Просил за себя и за своих казаков-разбойников.

Самодержец Иван Грозный сказал покорителям Сибири своё благодарственное слово, о котором в истории говорится так:

«Ермаку с его товарищи и всем казакам царём были прощены все их прежния вины, и царь одарил Ивана Кольцо и прибывших с ним казаков подарками. Ермаку были пожалованы шуба с царского плеча, боевые доспехи, в числе которых два панциря и грамота на его имя, в которой царь жаловал атамана Ермака писать Сибирским князем, а в грамоте своей жалованной написал:

„Сибирскому князю Ермаку Тимофеевичу и товарыщи за многую вашу заочную службу и за охочия кровопролития и за взятие Сибирского царства во всех винах ваших, мы, великий государь, прощаем, сверх того награждаем Вас своим государевым жалованьем“».

Иван Кольцо возвратился к Ермаку 1 марта 1582 года.

…Хотя Сибирское царство (ханство) фактически распалось, многие местные князьки сохранили свои воинские силы и порой небезуспешно противостояли небольшим казачьим отрядам из дружины Ермака, когда те прибывали к ним за ясаком. Однако Ермак Тимофеевич твёрдой рукой устанавливал власть московского государя в «сибирской землице». Из Сибири по Иртышу и Оби рассылались казачьи отряды, которые «приращивали» к Московскому царству новые земли.

К тому времени произошло ещё одно важное событие. Один из кучумовских сановников, знатный хан Карачи, откочевал от своего владыки и заявил о своей покорности Ермаку. Тот разрешил хану возвратиться в свои владения у большого озера Тара. Но последующие события показали, что атаман в лице Карачи «пригрел змею».

В 1852 году казакам удалось утвердить власть московского государя «от Пелыма до реки Тобола». То есть во всех областях по течению этих двух больших рек Западной Сибири (в современной Тюменской области).

В том же 1582 году атаману Ермаку Тимофеевичу удалось одержать ещё одну очень важную для него победу. Один из местных жителей, татарский мурза, натерпевшийся бед от власти хана Кучума, сообщил о месте временного нахождения царевича Маметкула. Ермак снарядил небольшой отряд в 60 казаков, которые ночью напали на стан Маметкула и захватили его в плен.

Хан Карачи, видя, как тают силы русских, решился на предательский удар. О нём в летописи говорится так:

«В третье лето к Ермаку прибыл посол от Карачи с просьбой о помощи против казахской орды. Ермак поверил ему и отрядил сорок казаков под начальством атамана Ивана Кольцо. Казаки прибыли во владения Карачи и в ночь на 17 августа 1583 года обманом Карачи льстивого подверглись нападению, и все были побиты, в числе их погиб и атаман Иван Кольцо».

Ермак Тимофеевич, получив известие о таком «злодействе», выслал карательный отряд во главе с атаманом Яковом Михайловым. Тот попал в засаду и тоже погиб вместе со своим командиром, которого в числе первых сразила стрела.

Эти две вести о гибели двух казачьих отрядов и двух известных своими боевыми делами атаманов придали хану Кучуму новые силы. Он решил поднять своих бывших верноподданных, прежде всего из числа татарского населения, на восстание против власти далёкой и почти неизвестной Москвы. Во главе мятежа стал хан Карачи.

В скором времени ханские отряды окружили город Сибирь и окрестные юрты. У Ермака стал ощущаться недостаток продовольствия, среди его людей появилась страшная по последствиям болезнь — цинга, которая привела к большой смертности.

Зная о бедственном положении в стане противника, хан Карачи со своими отрядами подступил уже под деревянные стены самой Сибири. С 12 марта 1854 года казаки выдержали настоящую вражескую осаду в целый месяц. Однако Ермак Тимофеевич нашёл верный выход из действительно опасного положения.

В ночь на 9 мая, в канун святого покровителя казачества Николая-угодника, атаман Матвей Мещеряк с отрядом казаков незаметно пробрался через неприятельские караулы, которые вели себя беспечно, и напал на стан хана Карачи. Нападение отличалось и внезапностью, и дерзостью. Ханский стан подвергся разгрому; в числе убитых оказались и два сына изменника Карачи. Ему самому с тремя приближёнными удалось добраться до лошадей и бежать подальше от Сибири.

Низверженный правитель Сибирского ханства сразу осознал, что ему грозит смертельная опасность, ибо в открытом бою он не мог противостоять казакам. Тогда он пошёл на хитрость, которая ему вполне удалась. Он подослал к Ермаку верных людей, которые сообщили атаману о том, что вверх по реке Вагай движется купеческий караван из Бухары, а хан Кучум его задерживает.

Ермак действительно ждал прибытия бухарских купцов в Сибирь. Он во главе небольшого отряда всего в 50 казаков поплыл навстречу купеческому каравану вверх по Вагаю. В ночь на 6 августа 1585 года казачий отряд остановился на отдых в месте слияния Вагая с Иртышом. Уставшие от тяжёлой работы казаки не выставили дозорных. Или, что более вероятно, те просто уснули в непогожую ночь. О том, что хан Кучум со своими воинами неотступно следует по противоположному берегу за стругами, атаман Ермак не догадывался.

События той трагической ночи развивались так. Казаки заночевали на небольшом островке. Ночь выдалась бурная: шёл сильный дождь и бушевал сильный ветер. Кучум со своими воинами оврагами незаметно прошёл к месту, куда причалили казачьи струги.

Во время ночной непогоды конный ханский отряд переправился на островок, на котором безмятежно спали утомлённые работой на вёслах казаки. Воины Кучума, с саблями в руках, подкрались к ним незамеченными. Нападение на спящих было внезапным: немногие успели схватиться за оружие и вступить в неравную схватку.

Из всего казачьего отряда в той ночной резне уцелело только двое. Первым был казак, который сумел-таки добраться до Сибири и сообщить печальную весть о гибели товарищей и атамана, окончившего свою бурную жизнь.

Вторым был сам Ермак Тимофеевич. Будучи раненым, одетый в царский подарок — тяжёлую кольчугу (или панцирь?), он прикрывал отход немногих казаков к стругам. Не сумев взобраться на струг (видимо, он уже оставался в живых только один), атаман утонул в реке Вагай.

По другой вполне правдоподобной версии, Ермак погиб у самой кромки берега, отбиваясь от нападавших кучумовцев. Но тем не досталось его тело, унесённое в ночь сильным речным течением.

…Остатки ермаковской дружины, в которой за время покорения Сибирского ханства погибло до 300 казаков, осенью 1585 года оставили город Сибирь.

Но с гибелью атамана Ермака Тимофеевича, князя Сибирского, русские не ушли из «сибирской землицы». Дело казачьей дружины было продолжено новыми отрядами казаков и промышленников, которые для отечественной истории стали землепроходцами, или первопроходцами. Строились городки-острожки, разведывались всё новые и новые пути по полноводным сибирским рекам, по ним летом уходили на восход солнца судовые рати, а зимой — пешие отряды казаков и промышленников, то есть охотников.

Имя атамана Ермака Тимофеевича (Тимофеева) в старой России неразрывно было связано с историей двух казачьих войск — крупнейшего и старейшего Донского и Сибирского. Это была благодарная дань памяти казачества своему легендарному герою.

Сибирское казачье войско вело свою историю с 6 декабря 1582 года. В этот день атаман Иван Кольцо, посланный Ермаком Тимофеевичем в Москву, «бил челом Царю Иоанну Грозному новым Царством Сибирским». За это первопроходцу Ермаку и его товарищам по ратным государевым трудам были прощены все старые грехи, и они были названы «Царской служилой ратью». То есть казачья дружина зачислялась в московское войско.

Наиболее прославленным полком войска являлся 1-й Сибирский казачий Ермака Тимофеева полк. Это была конная часть первой очереди. Имя своего вечного шефа полк получил по высочайшему указу от 12 декабря 1882 года.

В Донском казачьем войске тоже свято берегли память о покорителе Сибирского царства, выходца из станицы Качалинской. Один из его лучших полков — 3-й Донской казачий полк — носил по высочайшему указу от 26 августа 1904 года имя атамана Ермака Тимофеева.

В благодарной памяти россиян навсегда останутся слова казачьего атамана с берегов тихого Дона, ставшего по царскому указу обладателем титула князя Сибирского, сказанные после победы в решающей битве с войском хана Кучума у Чувашского Мыса. Слова эти дошли до нас в народном предании: «Казачье вершим дело, а обернулось оно общерусским».

Тот кто это писал враг Казачьему народу, Свидомый Украинец и попросту имитатор казака, представитель КАЗАЧЕСТВА как суррогата- , заменителя Казачьего народа.

1. Автор ловко подменяет Казачий народ на "казачество".( "Один перечень казачеств сам по себе впечатляющ","Выходцев из казачества",) как бы отождествляет реестровый суррогат - имитацию с великими Казачьими национальными героями.

2.  Автор пишет, что -"стремление самых широких казачьих кругов стать объединительной силой Русской земли"!
Это ложь. Никакой силой Казачий народ не собирался быть для Русской нации созданной в 20 веке не хотел и не мог быть поскольку в 20 веке Казачий народ был подвержен жесточайшему геноциду как главной силы и элиты Руси-Тартарии!!! Русские появились  аж в 20 веке!! До 16 века нашей эры Россия была КАЗЧЬЕЙ землёй, ни Украинцев, ни тем более Русских и в помине не было вплоть до 20 веке нашей эры. Только с приходом Советской власти окончательно оформилась Русская и Украинская нации основанные на управлении СССР, по еврейскому принцыпу - Разделяй и властвуй.
Автор оперирует выражениями типа - «бунт Стеньки Разина», самого удачливого казака-разбойника России.) униджающими достоинство Казачьего народа.

3. Не стал читать до конца это га:но и оскорбления Казачьего народа, поскольку это унизительно читать оскорбления от урода не знающего истории своей страны бывшей Тартарии, а ныне России.  
Алексей Шишов, военный историк и писатель сволочь позорная  незнающая  Истории Казачьего народа, который продолжает псевдо -историческо-уничижительные опусы Романовых о беглых холопах и крестьянских войнах. Алексей Шишов, военный историк и писатель пишет в духе унижающем Великий -Могольский некогда Казачий народ создавший огромную Империю - Тартарию и завоевавший весь мир. Пропагандируя писанину таких гнид некоторые люди сами не подозревают как они низки.

P\s И Ермак никого в Сибири не мог физически завоёвывать, поскольку Сибирь завоевали до него. Ермак воевал и похоронен в Америке!!

azovkazak, официально предупреждаю: исторические фантазии здесь не приветствуются. Вас уже забанили у донцов и енисейцев за агрессивное и бездоказательное навязывание своей фантастической точки зрения.
Будете здесь сорить - после очередного предупреждения попадете в бан.

[azovkazak, официально предупреждаю: исторические фантазии здесь не приветствуются. Вас уже забанили у донцов и енисейцев за агрессивное и бездоказательное навязывание своей фантастической точки зрения.
Будете здесь сорить - после очередного предупреждения попадете в бан.
Хочу вот что сказать.Материалов по казачеству(про казаков) тьма,всё не перечитаешь.Но одно,с уверенностью могу отметить(имея собственный опыт)-если уделить большое внимание изучению истории Казаков(перечитать всё что попадётся: и белое и красное,наши и не наши...,в общем всё-всё),и после осмысления прочитанного вывод напрашивается сам,даже если ты и не принимаешь его.А вывод,можно сказать и истина,всегда одна.По какому бы пути не шёл человек,он обязательно придёт к истине.
Сергей правильно делаешь,что собираешь материалы по казачеству в одно место.Претензии к тебе предьявлять не разумно.
Азовказак(жаль что имени нету) ты имеешь полное право высказать свою точку мнения,но твои выводы по отношению к ВОРОНУ скоропалительны.С тобой не спорят,но будь прежде сдержанным.Тебя лучше поймут,если ты поместишь сюда свои материалы по данной теме(чем поможешь нам всем) Кроме благодарности и уважения более ты и не услышишь ничего.И в "баню" не попадёшь!

Пётр Кононович Сагайдачный (Конашевич) (около 1570–1622)
Гетман Запорожской Сечи. Руководитель походов против Крыма, Турции и Москвы

Родился на Львовщине, в селе Кульчицы близ города Самбора. По происхождению он был православным «гербовым шляхтичем». Немалое состояние отца позволило ему закончить престижную Славяно-греко-латинскую академию (коллегиум), которая была основана православным князем Константином Острожским.

О молодых годах будущего гетмана истории известно мало. После окончания академии Конашевич-младший работал учителем в доме одного из магнатов — киевского судьи Яна Аксака. Служил и канцеляристом. Считается, что неудачный брак с богатой родственницей пана Аксака заставил шляхтича податься в запорожцы. Не случайно в песне о Сагайдачном поётся, что Пётр «променял жинку на тютюн (табак) и люльку (трубку)».

Вступил Пётр Конашевич в ряды «казацкого рыцарства», когда ему было лет тридцать от роду. В Сечи ему дали прозвище «Сагайдачный», которое и стало его именем. Время было бурное, запорожцы часто воевали, ходили в морские походы против крымских татар и турок. Личное мужество шляхтича позволило ему быстро выдвинуться, и он вскоре стал кошевым атаманом.

Пётр Сагайдачный участвовал в походе, когда запорожцам удалось прорваться через Перекоп в Крым. Затем он отличился во время походов казаков на лодочных флотилиях в низовья Днестра и Дуная, в боях с турками и крымчаками у Аккермана (ныне Белгород-Днестровский) и Измаила. После этого был поход в княжество Молдову, подвластную Оттоманской Порте.

В ту эпоху запорожцы часто воевали на стороне польского короля. Сагайдачный во главе казачьего отряда удачно действовал в Ливонии (Прибалтике).

…В 1605 году Пётр Конашевич-Сагайдачный избирается гетманом Войска Запорожского, став для истории одним из наиболее знаменитых его предводителей, одарённым казачьим полководцем, чей жизненный путь был отмечен многими победами.

Начало своего гетманства Сагайдачный отмечает удачным морским походом флотилии казачьих «чаек» на черноморскую Варну. Турецкий город-крепость на болгарском берегу был взят с боя. Случилось это событие в том же 1605 году.

В течение двух десятилетий запорожцы не знали серьёзных поражений. Крымское ханство постоянно находилось под угрозой. В 1606 году казачьи флотилии и войска появляются перед Перекопом и турецкой Очаковской крепостью.

Вскоре совершается нападение со стороны моря на крымскую портовую Кафу (ныне Феодосию), где находился самый большой невольничий рынок на Чёрном море. Тогда было сожжено большое число султанских кораблей, а в Кафе освобождена не одна тысяча невольников-христиан. Этот поход прославил гетмана.

В эпоху гетманства Петра Сагайдачного флотилии мореходных казачьих лодок совершали походы не только вдоль черноморских берегов. В 1614 году запорожцы пересекли море и напали на собственно турецкие берега, взяв крепостной город Синоп.

Не смогли султанские власти и крымский хан отразить походы запорожцев и в 1615, 1616 и 1620 годах. Кроме побед на суше и на море и взятия богатой военной добычи, казаки всюду освобождали невольников-христиан, причём не только из славянских земель. Считается, что тем самым Сагайдачный сознательно осложнял отношения между Польшей и Стамбулом, который в христианском мире продолжал называться Константинополем.

…В силу ряда причин запорожское казачество составляло часть военной силы Речи Посполитой в противостоянии с Османской империей и её вассалом — Крымом. Запорожцы, как было сказано, не раз воевали под знамёнами польского короля. И не только с османами.

Если походы против врагов христианства — Турции и Крымского ханства — делали большую честь гетману Петру Сагайдачному, то военный поход 1618 года против православного Русского царства этой чести ему не прибавил. Дело обстояло так.

Московское государство к тому времени только начинало оправляться после лютой годины Смуты, после всех бед, которые принесли ему самозванцы Лжедмитрий I и Лжедмитрий II, польская и шведская интервенции. Смутное время для Русского царства завершилось избранием на престол Михаила Романова и утратой части земель, в том числе Смоленщины, и выходов в Балтийское море.

Польский король Сигизмунд III между тем не оставлял надежд посадить на московский престол своего сына королевича Владислава. В 1618 году польские коронные войска в больших силах совершают новый поход на столицу Русского царства. Основу весьма многочисленных польских сил составили запорожцы и «черкасы», то есть малороссийские реестровые казаки.

Если королевич Владислав двигался к Москве по прямой от Смоленска, то гетман Сагайдачный вёл своё войско, которое составляло, по разным источникам, от 20 до 40 тысяч человек, шло быстрым конным маршем с юго-запада. По пути было разорено много городов — Путивль, Ливны, Елец, Данков, Лебедянь, Скопин, Ряжск и ряд других, а также множество селений.

Но взять рязанский город Михайлов, на защиту которого стало всё население, гетманцы так и не смогли. Более того, вид православных священников на городских стенах внёс разлад в ряды запорожцев. Они отказались от дальнейших попыток взять Михайлов, «севший в осаду».

Войско Сагайдачного, нанеся поражение царской рати, которая не смогла удержать речные переправы, перешло Оку и под осаждённой Москвой соединилось с польскими отрядами королевича Владислава. Прибытие кошей запорожцев ускорило подготовку к штурму Москвы, оборону которой по поручению царя возглавил воевода князь Дмитрий Пожарский.

…В ночь на 1 октября 1618 года польские роты и отряды запорожцев двинулись на приступ. Под покровом ночи королевские солдаты взорвали ворота деревянного острога Земляного города и подошли к Арбатским и Тверским воротам Белого города. Там нападавших встретил град пуль. То есть внезапного нападения у королевича Владислава и гетмана Петра Сагайдачного не получилось.

Кровопролитный бой у Арбатских и Тверских ворот длился до рассвета. Утром защитники Москвы совершили удачную вылазку и отбросили штурмующих от городских стен. Королевскому войску взять столицу Русского царства не удалось, и пришлось уйти в свои пределы.

По пути назад Сагайдачный подступил к Калуге, но взять укреплённый город тоже не смог. В рядах простых казаков зрело широкое недовольство против чуждой им войны, навязанной им казачьей верхушкой и гетманом.

Но в ненадёжности казаков-запорожцев польским властям пришлось убедиться в том же году. Сказалась кровная близость и единая православная вера русского и украинского народов. Так, на русскую службу с отрядом в 600 сабель перешёл полковник Ждан Коншин.

Однако король Сигизмунд III очень высоко оценил роль гетмана Петра Сагайдачного в военном, пусть и неудачном, предприятии своего сына-наследника. Гетман был щедро награждён монархом Речи Посполитой. Из похода на Москву Сагайдачный вернулся не в Запорожскую Сечь, а в древний Киев, где поселился в богатом доме, фактически взяв город под свою опеку.

Считается, что в этот период Конашевич-Сагайдачный очень ревностно отстаивал интересы православной церкви. При Богоявленском монастыре при его участии и материальной поддержке был создан коллегиум, который впоследствии стал основой Киево-Могилянской духовной академии. На помощь гетмана могли рассчитывать деятели церкви и культуры на Киевщине и Галичине.

В 1620 году гетман Сагайдачный, ставший фактическим главой украинского реестрового казачества, отправил в Москву делегацию запорожских казаков с просьбой о принятии в подданство России. Но та тогда не была готова к такому важному политическому решению.

…Самым главным жизненным подвигом Петра Конашевича-Сагайдачного является знаменитая хотинская битва между армиями Речи Посполитой и Оттоманской Порты. Сигизмунд III вновь призвал под свои знамёна украинское казачество. Воспользовавшись таким случаем — походом султанской армии против Польши, — гетман добился от польского сейма и короля принятия ряда его условий. Они касались прежде всего личной гетманской власти и свободы православной веры, которая подвергалась гонениям со стороны католичества.

Сагайдачный привёл к Хотину казачье войско в 40 тысяч человек. Польский король смог собрать только 30 тысяч войск. Турецкая армия оценивается историками в той битве обычно в 200 тысяч человек. Хотинская битва, «разорванная» на многочисленные столкновения, длилась долгих 39 дней, то есть протекала более месяца.

Султанским войскам в итоге пришлось отступить от Хотина в близкую Молдавию. Султан в Стамбуле был в ярости от понесённого поражения. По его приказу были казнены великий визирь, командовавший армией османов, и несколько турецких военачальников.

Решающую роль в победе польской стороны под Хотином сыграло войско казаков. Один из поляков, участников тех событий, аристократ Якуб Собесский заявил:

«Толпа черни, а не оружие могучего рыцарства пошатнула турецкую силу…»

…В Хотинской битве гетман Пётр Сагайдачный был тяжело ранен. Рана оказалась для него смертельной. В следующем, 1622 году, он ушёл из жизни. К тому времени польский король (и сейм тоже) уже отменил все свои обещания, данные украинскому казачеству перед сражением у крепости Хотин.

Перед смертью Конашевич-Сагайдачный составил завещание, оставив нажитое им немалое богатство во владение Киевскому и Львовскому православным братствам, ряду церквей и монастырей, школам и госпиталям. Жене-католичке гетман не оставил ничего.

Меня зовут Владислав Гаринов, живу в Азове, потомственный казак.

Уважаемый Ворон ваши и Романовых-Захарьиных и Юрьевых исторические фантазии основаны на фантазиях  фундаментальных трудов XVI-XVII вв.,  ИОСИФА СКАЛИГЕРА (1540-1609) (Iosephus Iustus Scaliger) - "основоположника современной Истории России".

Следуя скалигеровской схеме, в XVIII веке историю Казачьего народа и России и хронологию "переработал" Герард Фридрих Миллер (1705-1783).
Его портрет приведен


Сомнения в правильности принятой сегодня версии возникли не сегодня. Они имеют большую традицию. В  1996 году, интересные исследования нескольких германских ученых, критически анализирующих хронологию Скалигера. Укажем здесь, в первую очередь, на книги Уве Топера [1462] и [1463]. Отметим также книгу Герберта Иллига (Heribert Illig) "Жил ли Карл Великий?" [1208]. В ней утверждается, что многие документы, относимые сегодня к эпохе Карла Великого, являются позднейшими фальсификатами. На этом основании высказывается гипотеза, что из истории средних веков нужно "вычеркнуть" примерно триста лет, включающих эпоху Карла Великого.
Египтология, благодаря которой рассеялся впервые мрак, покрывавший египетскую древность, ЗАРОДИЛАСЬ ВСЕГО 80 ЛЕТ НАЗАД", - писал в конце XIX века Шантепи-де-ля-Соссей.
Еще более сложная ситуация сложилась вокруг списка царей, составленного шумерийскими жрецами. "Это был своего рода костяк истории, похожий на наши хронологические таблицы... Но, к сожалению, толку от такого списка было немного... Хронология списка царей, - писал известный археолог Л.Вулли, - В ЦЕЛОМ ЯВНО БЕССМЫСЛЕННА" . Более того, оказывается, что "ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ДИНАСТИЙ БЫЛА УСТАНОВЛЕНА ПРОИЗВОЛЬНО.
Громадная древность, приписываемая сегодня этим спискам, противоречит современным археологическим данным.

Костяк глобальной скалигеровской хронологии был построен путем анализа хронологических указаний древних источников. В связи с этим интересен вопрос об их происхождении. В современной историографии отсутствует полный обзор обстоятельств появления "античных" рукописей. Отмечается лишь общий факт, что подавляющее большинство этих документов всплыло на поверхность только в Эпоху Возрождения после периода "темных веков". Появление рукописей часто происходило в обстановке, не способствующей критическому анализу датировок находок.
Согласно скалигеровской истории [120], вся "классическая древняя" литература всплыла на поверхность только в Возрождение. Как показывает анализ, темнота их происхождения, отсутствие документированных данных об их судьбе в предшествующие, так называемые "темные века", заставляет во многих случаях предположить отсутствие этих текстов ранее кануна Возрождения .

Например, древнейшими списками так называемого неполного извода текстов Цицерона считаются списки якобы IX-X веков н.э. Однако тут же выясняется, что архетип неполного извода "давно погиб" .
В XIV-XV веках интерес к Цицерону возрастает, и <<дело доходит до того, что около 1420 г. миланский профессор Гаспарино Барцицца... взялся за рискованный труд: собрался заполнить пробелы "неполного извода" собственными дополнениями для связности.

Но не успел он закончить свою работу, как совершилось чудо: в глухом итальянском городке Лоди была найдена заброшенная рукопись с полным текстом всех риторических произведений Цицерона... Барцицца и его ученики набрасываются на новую находку, расшифровывают с трудом ее старинный  шрифт и изготовляют, наконец, удобочитаемую копию. С этой копии снимаются списки, и в своей совокупности они составляют "полный извод"... А между тем происходит непоправимое: архетип этого извода, Лодийская рукопись, оказывается заброшенной, никому не хочется биться над ее трудным текстом, ее отсылают обратно в Лоди, И ТАМ ОНА ПРОПАДАЕТ БЕЗ ВЕСТИ: начиная с 1428 г. о ее судьбе ничего неизвестно.
Европейские филологи до сих пор оплакивают эту потерю.

Скорее всего, доступные сегодня исторические первоисточники, - опубликованные, имеющиеся в книгохранилищах открытого доступа и т.п., - ЯВЛЯЮТСЯ СОСТАВНОЙ ЧАСТЬЮ СКАЛИГЕРОВСКОЙ ВЕРСИИ И СОЗДАНЫ ВМЕСТЕ С НЕЙ. Причем путем искажения и целенаправленного редактирования действительно старых документов. Сами старые тексты, правильно излагавшие историю, безжалостно уничтожались. Все это происходило в XVII-XVIII веках в ходе международной европейской программы по переписыванию древней и средневековой истории. Зачем и кому это было нужно, см. "Освоение Америки Русью-Ордой", гл.1. Программа имела мощную государственную поддержку как в странах Европы, так и в романовской России. Затем, в XVIII-XIX веках, скалигеровскую версию истории внедрили в Азии и Китае. Исходя из нее, построили азиатскую и китайскую "древние" хронологии.

В эпоху XVII-XVIII веков для поддержки внедряемой скалигеровской версии, сознательно создавались почти все публикуемые сегодня редакции сочинений "античных" греческих и римских авторов, средневековых летописей, мемуаров.

Источники, случайно не прошедшие цензуру создателей скалигеровской версии, на протяжении почти двухсот лет тщательно разыскивались и уничтожались. По крайней мере, выводились из обращения. Такая деятельность продолжалась еще и в XIX веке. Яркий пример - целенаправленное разорение библиотеки Сулакадзева, см. "Тайна русской истории", гл.2:9. В XIX веке, а тем более сегодня, такие старые, уцелевшие, подлинные тексты воспринимались уже как нечто курьезное, недостойное серьезного изучения. На них сразу же падает подозрение в грубой подделке или, в лучшем случае, - в полном невежестве автора текста.

Такие документы, как правило, не публикуются, не изучаются историко-академическим сообществом. Хотя время от времени всплывают даже до сих пор. Каждый из них дает лишь маленький кусочек уже забытой истории, поэтому не способен ничего изменить в нашем сознании. Сам по себе, вне общей картины, он уже просто непонятен. А сопоставлением и изучением таких "курьезов" никто из дипломированных историков не занимается.

Важно понимать, что сегодня при публикации первоисточников проводится - сознательно или неосознанно - жесткая цензура на их соответствие скалигеровской версии. "Достойными внимания" признаются только первоисточники, вписывающиеся в привычную скалигеровскую картину. В результате в обращение вводятся только тексты, прошедшие целенаправленное редактирование XVII-XVIII веков.

О древности и средневековье мы вынуждены судить лишь по источникам, предлагаемым нам скалигеровской исторической школой. Именно их размножает печатный станок. Поэтому создается неверное впечатление, будто только такие источники и существовали.

ВЫЯСНИЛОСЬ, ЧТО В ИСТОРИИ ИМЕЕТСЯ ЧЕТКАЯ ГРАНИЦА - ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XVII ВЕКА. Что' происходило после нее, то есть ближе к нам, мы знаем достаточно хорошо. Во всяком случае, начиная с конца XVIII века. А что происходило до нее, знаем очень плохо. Эта граница - первая половина XVII века - возникла искусственно. Она не является результатом естественного забывания информации. Ее след в скалигеровской версии - это граница между "мрачным средневековьем" и "новым временем". Она отделяет правильную историю от неправильной.

Историки скалигеровской школы, - а другой школы истории древности и средневековья сегодня просто нет, - являются, как правило, специалистами по фальшивой скалигеровской версии и только по ней. Сегодня принято за аксиому, будто скалигеровская версия и реальная история - одно и то же. Как мы теперь понимаем, это неверно. Историки, думающие, будто они изучают "древнюю" и средневековую историю, на самом деле анализируют не реальность (через дошедшие к нам от древности документы), а искусственный мир, сказочный фантом-мираж, созданный историками и редакторами XVII-XVIII веков. Сегодня историки пользуются искаженными и отредактированными в XVII-XVIII веках текстами, ошибочно считая их "подлинными древними первоисточниками". Историки с головой погружены в искусственный мир, проводят в нем всю свою профессиональную жизнь. Не подозревая, что "виртуальная реальность" придумана их недавними предшественниками, скалигеровскими историками, в XVII-XVIII веках. Современные историки являются специалистами, но - по сказочному, выдуманному миру.

Искусственный мир скалигеровской версии получился в итоге довольно сложным, разветвленным и производит, на первый взгляд, впечатление чего-то очень солидного, надежного и непротиворечивого. Но это не так. Непредвзятый взгляд со стороны, опирающийся на объективные методы датирования, довольно быстро обнаруживает в сказочном сооружении все признаки замка из песка. Дальнейший анализ приводит к разрушению этого здания.

А почему сегодня историки работают в конечном счете лишь с теми текстами и их производными, которые отредактированы в XVII-XVIII веках, при создании скалигеровской версии? Это давление определенной школы, устоявшихся в историко-академической среде представлений. В свое время их внедрили силой, а сегодня они уже имеют характер "общепринятой очевидности". Считают, что есть набор "надежных", "правильных" первоисточников. А это - как раз и есть скалигеровские редакции старых текстов. Только они, дескать, достойны серьезного отношения. Все другие источники объявляются "невежественными", "баснословными", "сочиненными кем-то" текстами. Изучать их - не дело-де серьезного ученого.

Конечно, невозможно было уничтожить все до-скалигеровские документы. Некоторые из них должны существовать и сегодня. Но представьте себе, что современному историку, специалисту по "скалигеровскому миражу", попал в руки подлинный древний документ, описывающий, скажем, эпоху XV-XVI веков. Как мы теперь понимаем, разница между истинной историей этой эпохи и ее скалигеровским изображением столь велика, что документ трудно будет даже сопоставить с привычной скалигеровской картиной. Или хотя бы понять, о чем идет речь. Не говоря уже о том, что если это - действительно оригинал XV-XVI веков, то он, с большой вероятностью, будет написан непривычными буквами, "непонятными значками". Ведь привычные специалисту по скалигеровской версии "древние почерки" - это на самом деле почерки фальсификаторов-редакторов XVII века. А с реальными почерками и шрифтами XV-XVI веков - не говоря уже о более ранних эпохах - исследователю, как правило, встречаться не приходится.

Поэтому случайно попавшийся старый подлинный текст, историки, скорее всего, объявят "нечитаемым". Что, кстати, и происходит. Если же его удастся прочесть - то объявляют "странным", "баснословным", "плодом средневекового невежества".


Создание скалигеровской версии истории было следствием крупнейшего политического переустройства мира в конце XVI - начале XVII века. После крушения "Монгольской" Империи, на ее осколках возникли новые, независимые, небольшие государства. Прежние имперские наместники стали независимыми владыками. Поначалу они боялись возвращения старого "монгольского" порядка. Поэтому они стремились создать в историческом прошлом "давние прочные корни" своей власти. Основной целью новой исторической версии Скалигера было - исказить в нужном направлении историю непосредственного прошлого той эпохи. То есть историю XIV-XVI веков. Ее исказили намеренно. Что касается более ранних эпох, то их фантомное наполнение в скалигеровской версии является результатом хронологических ошибок.

Между прочим, имя, или фамилия, СКАЛИГЕР, скорее всего, вовсе не имя в современном смысле. Это - прозвище, означающее ШКАЛА, SCALE, то есть упорядочивание во времени. Человека, создавшего ШКАЛУ хронологии и ШКАЛУ истории, прозвали СКАЛИГЕРОМ. Подлинное его имя, вероятно, забыто. А слово ШКАЛА происходит, по-видимому, от русского слова СКОЛЬКО. То есть "сколько лет". Слово СКАЛИГЕР означало - СКОЛЬКО.

Масштабы глобальной программы XVII века по созданию фиктивной истории прошлого мы начинаем понимать только теперь. Не следует удивляться согласованности действий по подделке истории в различных странах. До конца XVI века почти все европейские и азиатские страны входили в единую Империю. Поэтому все наместники были из одного круга имперских чиновников. Связи между бывшими провинциями Империи были в первое время, после ее раскола, еще сильны.

При этом на конец XVI век приходится лишь начало "исторической реформы". Основную работу по фальсификации истории, включая создание корпуса "древних источников", выполнили в XVII-XVIII веках, когда Империя уже окончательно развалилась. То есть после Смутного времени на Руси и победы Романовых над Степаном Разиным. Много делалось в этом направлении и в XVIII веке, особенно после победы Романовых над Емельяном "Пугачевым" в войне 1773-1775 годов. ТОЛЬКО С XIX ВЕКА СКАЛИГЕРОВСКАЯ ВЕРСИЯ ИСТОРИИ ПРИОБРЕЛА ОКОНЧАТЕЛЬНЫЕ СОВРЕМЕННЫЕ ФОРМЫ.

Забаня меня, вы ничего не получите кроме как минус одного активного пользователя который не в пример вам знает подлинную Историю Казачьего народа и добивается, что бы каждый казак понял, почему его придут убивать первым те кто не хочет, что бы Россия была сильной. Каждый казак должен знать и понимать, что:



1)Средневековая МОНГОЛИЯ - это многонациональное государство, раскинувшееся на территории, первоначально примерно совпадавшей с Российской империей. НИКАКИЕ ЧУЖЕЗЕМЦЫ РУСЬ НЕ ЗАВОЕВЫВАЛИ. Русь была изначально заселена народами, исконно живущими на своей земле .

2) Само название МОНГОЛИЯ или МОГОЛИЯ происходит, вероятно, от русского слова МНОГО, МОЩЬ, МОГ, МНОЖество, или, как пишет, например, Н.М.Карамзин и многие другие авторы, - от греческого слова "Мегалион", то есть ВЕЛИКИЙ. Но слово Мегалион, вероятно, тоже произошло от славянского МНОГО. В русских исторических источниках слово Монголия или Моголия не встречается. Зато встречается ВЕЛИКАЯ РУСЬ. Известно, что Монголией называли Русь иностранцы. По нашему мнению, это название - просто перевод русского слова ВЕЛИКИЙ.
Лингвисты считают, что само слово ВЕЛИКОРОССИЯ или ВЕЛИКАЯ РОССИЯ (так же как и "Малая Россия") является калькой с греческого, где оно звучало как "Мега Россия". Так, например, Этимологический словарь русского языка М.Фасмера сообщает, что название "Великая Русь" - "M\ε\γ\α\η 'P\ω\σ\σ\ι\α" было введено константинопольским патриаршеством . Впрочем, направление заимствования могло быть и обратным: из русского языка - в греческий. Но так или иначе, мы видим, что старое греческое название Руси начиналось со слова МЕГА, то есть с русского МОГ, МОЩЬ, МНОГО. Что со временем легко могло превратиться в МОГОЛИЮ, а затем - в МОНГОЛИЮ.

3) Так называемое "татаро-монгольское иго" - это просто специфический период в истории нашего государства. Это было время, когда все население страны было разделено на две части. Одна из них - это мирное гражданское население, управляемое князьями. Другая часть - постоянное войско- Казачья Орда.
Во главе Казачьей Орды стоял царь, хан или атаман. Ему принадлежала верховная власть в государстве. Таким образом, в Казачьем государстве этого периода действовали рука об руку две администрации: военная - в  Казачьей Орде и гражданская - на местах.

4) Все мы знаем, что Русь платила Казачьей Орде дань - десятую часть имущества и десятую часть населения. Сегодня это считается, в частности, свидетельством татарского ига и рабской подчиненности Руси. По нашему мнению, здесь речь идет о действительно существовавшем на Руси НАЛОГЕ НА СОДЕРЖАНИЕ СОБСТВЕННОГО КАЗАЧЬЕГО ВОЙСКА - ОРДЫ, А ТАКЖЕ О ПРИЗЫВЕ МОЛОДЕЖИ В АРМИЮ. В те времена в армию = Орду забирали в детском возрасте. Набранные воины-казаки домой уже не возвращались. Этот воинский набор и был той самой "тагмой", данью крови, которую, якобы "русские платили татарам". Подобный порядок, кстати, существовал и в Турции по крайней мере до XVII века. Но это была отнюдь не "дань покоренного народа злым завоевателям", а ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПРАКТИКА ВОИНСКОЙ ПОВИННОСТИ в Империи в то время. За отказ платить дань, военная администрация наказывала население карательными экспедициями в провинившиеся области. Эти операции и представляются сегодня историками как якобы "татарские набеги" на русские земли. Естественно, усмирение иногда сопровождалось кровавыми эксцессами, казнями.

5) Так называемого "татаро-монгольского" завоевания не было. То есть, не было нашествия иноплеменников на Русь. В действительности, то, что сегодня объявлено "татаро-монгольским завоеванием Руси", было на самом деле внутренним процессом объединения  княжеств и усиления царско-ханской - атаманской власти в стране.

6) Остатки  войска-Орды того времени сохранились до сих пор. ЭТО - КАЗАЧЬИ ВОЙСКА. Мнение некоторых историков, будто казаки - это беглые холопы, убежавшие или насильно выселенные на Дон в XVI-XVII веках, не выдерживает ни малейшей критики. Еще в XVII веке казаки были распространены ПО ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ РУСИ. Источники того времени упоминают казаков ЯИЦКИХ, ДОНСКИХ, ВОЛЖСКИХ , затем ТЕРСКИХ, ДНЕПРОВСКИХ, ЗАПОРОЖСКИХ, МЕЩЕРСКИХ , далее ПСКОВСКИХ , далее РЯЗАНСКИХ , а также ГОРОДСКИХ КАЗАКОВ, то есть находящихся в ГОРОДАХ . Упоминаются также казаки ОРДЫНСКИЕ, АЗОВСКИЕ, НОГАЙСКИЕ и т.д.

Согласно "Казачьему словарю-справочнику" , статья "Запорожские казаки", ДНЕПРОВСКИЕ или ЗАПОРОЖСКИЕ КАЗАКИ до XVI века назывались ОРДЫНСКИМИ КАЗАКАМИ. Более того "Запорожский Низ считался юртом Крымских Казаков" .
КАЗАКИ - ЭТО ВОЙСКА МОНГОЛЬСКОЙ ОРДЫ. Кстати, обратим внимание, что слово "юрт", "юрта" - становище, жилище, станица, постоянно употреблялось в казачьем обиходе для обозначения  стоянок и поселений. "Монгольско-Тюрское" слово юрта-юрт - просто ОДИН ИЗ КАЗАЧЬИХ ТЕРМИНОВ. Например, пишут так: "Запорожские казаки не уступили Туркам и прежний свой ЮРТ на Днепровско-Бугском клину... Крым не считал, очевидно, разрыв служебных отношений со своими ОРДЫНСКИМИ КАЗАКАМИ за повод для лишения их прежнего ЮРТА" .
Далее, берем например Н.М.Карамзина. Посмотрим - каких казаков он упоминает. Удобно для этого воспользоваться указателем имен, составленным П.М.Строевым . Читаем:
Казаки днепровские, Черкасы Каневские, малороссийские, запорожцы, донские и волжские, мещерские, городецкие (касимовцы), ординские, азовские, ногайские, терские, яицкие, перекопские , белгородские , городовые.
Отметим, что сегодня мы знаем о ногайских и касимовских ТАТАРАХ. Не этих ли ТАТАР Н.М.Карамзин назвал КАЗАКАМИ?
Получается, что в средние века слова ТАТАРЫ и КАЗАКИ означали в общем-то одно и то же.
Оказывается, даже еще в конце XVI века запорожские казаки "не имели причин относиться с враждой к крымским татарам, своим соседям и НЕДАВНИМ СОРАТНИКАМ. От ханов они (то есть казаки - Авт.) ушли за их покорность к туркам. Живя врозь, Низовцы с Татарами первое время не ссорились. Они даже участвовали в борьбе придворных партий Крыма... Однако ханы все больше туречились, ЗАБЫВАЯ ПРЕЖНЮЮ БЛИЗОСТЬ К КАЗАКАМ... Добрые отношения с ними (то есть с ханами Крыма - Авт.) сохранять Казакам становилось все труднее, но окончательный разрыв между теми и другими стал намечаться МНОГО ПОЗДНЕЕ" .
7) Царская династия Ивана Калиты (Ивана Калифа) XIV-XVI веков - это и есть династия атаманов -ханов-царей Казачьей Орды. Поэтому она может быть условно названа Ордынской династией.

Уникальный Ордынский период в истории Руси охватывает XIII-XVI века. Его концом является знаменитая Великая Смута в истории Руси начала XVII века. Последним правителем Ордынской династии и был царь-хан Борис "Годунов".

9) Великая Смута и гражданская война начала XVII века закончились приходом к власти принципиально новой династии Романовых - родом с Запада. В гражданской войне XVII века старая Казачья  Ордынская династия была разгромлена.
Эпоха Казачьей Орды кончилась. Впрочем, независимые Казачьи ордынские государства на территории Сибири и Урала продолжали существовать вплоть до XVIII века. Последнее из них, "Московская Тартария" - как ее называли на Западе, - было завоевано Романовыми во время войны с так называемым "Пугачевым". "Пугачев" - это кличка, придуманная самими Романовыми .
Таким образом, в начале XVII века началась совершенно новая эпоха в истории Руси. Из метрополии Великой империи Русь превратилась фактически в оккупированное иностранцами государство. Сельское население было загнано в рабство к новым хозяевам. Рабство - то есть крепостное право, - было введено первыми Романовыми и узаконено Соборным Уложением 1648 года. Естественно, в своих пропагандистских сочинениях по русской истории новые правители постарались представить все наоборот. Введение крепостного права приписали последнему Казачьему ордынскому царю Борису ("Годунову"). А время владычества Владимиро-Суздалской Руси над Западной Европой придворные романовские летописцы услужливо изобразили как эпоху "мрачного монголо-татарского ига на Руси". И отнесли ее на сотню лет назад. Если следовать этой привитой нам терминологии, то конец "татаро-монгольского ига" оказывается на самом деле в начале XVII века, а отнюдь не в конце XV века, как считается в скалигеровско-миллеровской истории. Разница лишь в том, что иго это было не по отношению к Руси со стороны каких-то загадочных "монголов" - которых романовские историки, по сути дела, так и не смогли "предъявить", кроме как на бумаге, - а по отношению к Западной Европе со стороны Руси. Именно Великую Русь европейцы называли "Монголией", то есть "Великой" и подчинялись ей. Повторим, "Монголия" - это иностранное слово, обозначавшее Казачью Орду.

10) Новой династии Романовых требовалось упрочить свое положение на троне. Дело в том, что в то время существовали еще и другие уцелевшие потомки прежних Ордынских царей. Они претендовали на власть. В частности, к ним относились, по-видимому, и крымские ханы и некоторые из казачьих родов. Поэтому династии Романовых было важно представить ханов как исконных врагов Руси. С этой целью и была создана историческая теория о военном противостоянии Руси и Казачьей Орды, русских и татар. Романовы и их историки назвали предшествовавшую Казачью  царскую Ордынскую династию - "татарской династией". Придав тем самым СОВСЕМ ДРУГОЕ ОСВЕЩЕНИЕ древне-казачьей истории той эпохи. Романовы ввели концепцию "врага", с которым нужно было бороться. Тем самым, не меняя исторических фактов по существу, они чрезвычайно сильно исказили весь смысл предшествовавшей истории Руси- Казачьей Орды.

11) Известная Белая Орда означает Белоруссию, то есть Бело-Руссию. Кстати, этим именем раньше называли не только современную Белоруссию, но гораздо большую территорию. Например, в конце XV - начале XVI веков все Московское государство называли БЕЛОЙ РУСЬЮ. Возможно, отсюда пошло известное прозвание московского царя - БЕЛЫЙ ЦАРЬ. Далее, Золотая Орда или Волжское Царство - это Поволжье, называемое в те времена еще и Сибирью. Отсюда - город Симбирск на Волге. Третья известная Орда именовалась Синей. Это - современная Украина и Крым. Название СИНЯЯ произошло, по-видимому, от Синих Вод. Например - современная река СИНЮХА, приток Южного Буга .

12) В результате искажения древне-казачьей истории произошли и географические сдвиги некоторых известных в Средние века названий. В частности, название Монголия "уехало" далеко на восток и наложилось на ту территорию, которая сегодня известна нам под этим названием. Народы, проживавшие здесь, были, тем самым, "назначены быть монголами". На бумаге. До сих пор историки убеждены в том, что предки современных монголов - это те самые "монголы", которые в средние века завоевали Европу и Египет. Вслед за названием МОНГОЛИЯ = ВЕЛИКАЯ на Восток уехало и название СИБИРЬ.
Читатель должен освоиться с непривычной мыслью, что географические названия в Средние века достаточно свободно перемещались по Земле в силу тех или иных причин. Только с началом массового книгопечатания перемещение географических названий естественным образом прекратилось, так как появились широко размножаемые карты и книги, фиксировавшие названия народов, городов, рек, гор и т.п. Поэтому лишь в XVII-XVIII веках географические названия в основном застыли на своих местах. В таком виде они затем и вошли в учебники.

Гаринов, я захожу регулярно на форум Водолацкого, где Вы раньше писали свои опусы и прекрасно помню, какой Вы казак.
Так же помню за что Вас регулярно удаляют с казачьих сайтов. Еще раз повторяю: для своих фантастических повествований Вы выбрали не тот сайт.
Посты, содержащие в себе явную выдумку, оскорбления казаков и т.п. буду удалять без разъяснения причин.

Ворон пишет:Гаринов, я захожу регулярно на форум Водолацкого, где Вы раньше писали свои опусы и прекрасно помню, какой Вы казак.
Так же помню за что Вас регулярно удаляют с казачьих сайтов. Еще раз повторяю: для своих фантастических повествований Вы выбрали не тот сайт.
Посты, содержащие в себе явную выдумку, оскорбления казаков и т.п. буду удалять без разъяснения причин.

Когда в разговоре, а особенно в споре нет контраргумента, то проще всего заткнуть человеку рот. Любая версия имеет право жить. Любой человек имеет право высказывать своё мнение, видение того или иного. Конечно при этом должны соблюдаться особые рамки приличия. Однозначно не должно быть оскорбления кого-либо, тем более казаков.

Азовказак(у):

1. Ответы должны быть в тему.
2. Свою аргументацию подсократите и обязательно делайте ссылку на первоисточник.
2. Если же это всё Ваши личные мысли, то как-то это оформите как своё высказывание.

А вообще создайте свою тему и излагайте свои мысли. Тем более вы уже об этом подобном здесь на создавали темы.

Иван Мартынович Заруцкий (около 1590–1614)
Боярин-атаман самозванца Лжедмитрия II («тушинского вора»)

Имя Ивана Заруцкого обычно относится к числу авантюристов Смутного времени, которое стало подлинной трагедией для Русского царства. Более того, он покушался и на шапку Мономаха, чтобы «быть при ней в Московском Кремле»…

Дата и точное место его рождения истории неизвестны. По преданию, Заруцкий родился в галицийском городе Тарнополе. Ещё ребёнком попал в плен к крымским татарам, совершившим очередной грабительский набег на украинские земли. Сколько лет он пробыл в неволе — неизвестно. Однако ему удалось бежать, и Иван Заруцкий оказался волей судьбы на казачьем вольном Дону.

Благодаря своей удали, силе и особенно предприимчивости быстро выдвинулся в среде донских казаков. Он участвовал в Крестьянской войне под предводительством И. И. Болотникова. В его войске он пробыл до лета 1607 года, не раз участвовал в боях с царскими полками, командуя крупным казачьим отрядом.

…С появлением на арене Смутного времени «второлживого» самозванца — Лжедмитрия II (Богданки) — перешёл от болотниковцев к нему на «царскую службу». Один из историков записал так: нового на Руси самозванца «первым признал Заруцкий».

Иван Заруцкий прибыл к Лжедмитрию II в Тушинский лагерь во главе пятитысячного отряда казаков. «Тушинский вор» пожаловал казачьего атамана сразу в бояре и приблизил к своей особе. Однако польские паны во главе с гетманом Жолкевским, главенствовавшие при «дворе» самозванца, не приняли в свой круг самолюбивого Заруцкого и не дали ему командования над русской частью войска «второлживого самозванца».

Всё же им приходилось с ним считаться. Когда царская рать государя Василия Шуйского летом 1609 года попыталась овладеть Тушиным, именно казаки Ивана Заруцкого остановили московское войско в бою на берегах реки Химки. Когда Тушинский лагерь стал распадаться, атаман решил перейти на службу к польскому королю Сигизмунду III.

Когда польское коронное войско вознамерилось пойти новым походом на Москву, подданные короля в Тушине получили приказ оставить лагерь самозванца. Сразу после получения такого известия донские казаки, захватив с собой Лжедмитрия II и его жену Марину Мнишек (которая «узнала» в «тушинском воре» своего мужа царя Дмитрия I — Григория Отрепьева), бежали в Калугу.

В Калуге, которая стала «царской столицей», Заруцкий вступил в связь с царицей Мариной, которая, оказавшись в России, так и не пожелала перейти из католичества в православие. После убийства Лжедмитрия II личной охраной из касимовских татар атаман хотел покинуть город, но казаки удержали его у себя силой.

Считается, что в Калуге он тайно женился на вдове Марине Мнишек, которая уже родила сына Ивана. На Руси этого младенца-«царевича» называли «ворёнком».

…Когда рязанский воевода Прокопий Ляпунов стал собирать Первое земское (народное) ополчение для освобождения первопрестольной Москвы от поляков, Заруцкий примкнул к нему со своими казаками. В январе 1611 года атаман в звании боярина вошёл в состав земского правительства вместе с Ляпуновым и князем Дмитрием Трубецким.

Считается, что Заруцкий был лично причастен к убийству казаками воеводы Прокопия Ляпунова. Одним из доказательств стало то, что после гибели от казачьих сабель рязанского воеводы именно Иван Заруцкий стал добиваться своего главенства в земском правительстве.

С началом формирования Второго земского ополчения князя-воеводы Дмитрия Пожарского и нижегородского купца Козьмы Минина боярин-атаман стал его противником. Когда ополчение выступило в освободительный поход на Москву, он пытался организовать покушение на князя Пожарского, но был разоблачён.

Когда ополчение земцев приблизилось к Москве, Иван Заруцкий с немногочисленным отрядом казаков бежал из-под столицы в Коломну. Там под стражей находилась Марина Мнишек с сыном. Город Коломна был разграблен, а Заруцкий ушёл в рязанский Михайлов.

В начале 1613 года, спасаясь от преследования, Иван Заруцкий вместе с Мариной и «ворёнком» стали уходить всё дальше от Москвы на юго-восток. По пути грабились селения. Разгрому подверглись города Епифань, Крапивна, Дедилов. Отряд Заруцкого редел, поскольку многие казаки «отложились» от своего атамана, пролившего немало безвинной крови мирных людей.

В августе 1613 года против опасных беглецов, претендовавших на царский престол, был направлен из Москвы с войском князь Одоевский. Под Воронежем произошёл двухдневный бой. Атаман Заруцкий окончательно разбит не был, и со своим отрядом бежал в Астрахань. Дальнейшие события разворачивались так.

«В Астрахани, которой Заруцкий овладел при помощи ногайских татар зимой 1613 года, он казнил воеводу князя Хворостинина и многих других, не разбирая ни сана, ни пола, ни возраста. Грабил бухарских и персидских купцов. Выкрал из Троицкого монастыря серебряное паникадило, из которого сделал себе стремена. Пытался вступить в сношения с персидским шахом Аббасом и рассылал грамоты от имени царя Дмитрия Ивановича, царицы Марины и царевича Ивана.

Выведенное из терпения бесчинствами Заруцкого, население Астрахани наконец восстало против него. И он, запершись в кремле с тремя сотнями верных ему людей, начал громить Астрахань из пушек.

В ночь на 12 мая 1614 года, когда к Астрахани приблизился передовой отряд царских войск (700 человек под командой стрелецкого головы Хохлова), Заруцкий бежал вверх по Волге, в Ногайскую сторону. 14 мая спустился вниз по Волге, на трёх стругах вышел в Каспийское море, пробираясь на Яик (Урал).

24 июня царские войска осадили Медвежий городок на Яике, где Заруцкий с Мариной и её сыном находился как бы в плену у казачьего атамана Уса. На следующий день казаки выдали опасных беглецов, которые 6 июля были доставлены в Астрахань, а оттуда в Москву».

…Атамана-воеводу «тушинского вора» в Москве ожидала смертная казнь: он был посажен на кол. Казнён был и «ворёнок» — малолетний «царевич» Иван. Марина Мнишек была заточена в Коломне, где и закончила свою жизнь, до последнего отстаивая своё «законное право» на русский престол.

Богдан (Зиновий) Михайлович Хмельницкий (1595 или 1596–1657)
Гетман Украины. Руководитель освободительной войны против господства поляков 1648–1654 годов

Родился в городе Чигирине (ныне Черкасская область Украины) в семье казачьего сотника. Отец, православный шляхтич, назвал сына на европейский манер двойным именем. Хмельницкий-старший решил дать своему наследнику хорошее образование: тот сперва обучался в одной из братских школ Киева, а затем в Львовском иезуитском коллегиуме. Возвратившись оттуда домой, Хмельницкий-младший вступил в конную сотню своего отца, то есть стал реестровым казаком на службе у короля Польши (Речи Посполитой).

Отец и сын вместе участвовали в Польско-турецкой войне. Трагическая для королевской армии битва при Церере стала последней для казачьего сотника, а Хмельницкий-младший попал в плен к туркам и пробыл два года в неволе, в Стамбуле (Константинополе).

Вернувшись из плена, Богдан Хмельницкий поселился в родовом поместье — хуторе Суботове, в восьми верстах от Чигирина. На какое-то время он зажил мирной жизнью богатого хуторянина. Но в скором времени стремление к военной карьере взяло верх. Он участвует в походах против османской Турции, на Крым, сблизившись с запорожцами и завоевав в их среде немалый авторитет.

В 1637 году, уже в зрелом возрасте, становится войсковым писарем Запорожской Сечи. В скором времени становится Чигиринским сотником, будучи верен присяге, данной им польской короне. Эту должность он исполнял с 1638 по 1646 год.

…В 1640-х годах во Франции, которая вела религиозные войны, заинтересовались организацией казацкой пехоты польской короны, поскольку такое казачье войско требовало от казны совсем мало денег. По рекомендации французского посла в Варшаве кардинал Мазарини пригласил к себе Богдана Хмельницкого, как подающего надежды военачальника. Тот участвовал под знамёнами принца Конде в осаде и штурме крепости Дюнкерк. Однако события 1645 года на родине заставили Хмельницкого поспешно туда вернуться.

Его давний враг шляхтич Чаплинский с помощью чигиринского старосты Конецпольского решил завладеть хутором Суботово. Чаплинский устроил там погром, забил до смерти одного из малолетних сыновей Хмельницкого, а жена Анна, опозоренная, умерла. То есть речь шла о рядовой для шляхетской Польши соседской междоусобице, в которой правым мог быть только сильный. Тем более что обиженной стороной оказался шляхтич-православный, а обидчиком — шляхтич-католик.

Сотник попытался найти защиту и законность у короля Владислава в Варшаве, но заступничества у него, естественно, не получил. Тогда Богдан Хмельницкий с отрядом казаков устроил ответный погром в имении Чаплинского. За этот поступок он был взят под стражу, но сумел со старшим сыном Тимофеем (Тимошем) бежать в Запорожскую Сечь.

…С того времени Богдан Хмельницкий становится врагом шляхетской Польши. В том же 1648 году он создаёт первый повстанческий отряд «голутвенных» казаков, заявив, что начинает вооружённую борьбу со «шляхетским самовластьем». Запорожцы избирают его своим гетманом, который становится во главе широкого народного восстания.

Так началась борьба украинского казачества и крестьянства против польского владычества. Это война, поводом для начала которой стала личная обида, завершилась историческим воссоединением Украины с Россией (Гетманщины с Московским царством).

Запорожский гетман, имевший немалый военный опыт, создаёт из разрозненных отрядов повстанческую армию. В поисках союзников он обращается к крымскому хану Ислам-Гирею. Тот не решился тогда в силу ряда дипломатических причин открыто выступить против Польши, но дал Хмельницкому четырёхтысячный отряд конницы. К концу апреля того же 1648 года Хмельницкий уже имел в своём распоряжении десятитысячное войско (запорожцы, крымские татары, беглые в Сечь люди), с которым можно было начать поход. К восстанию оказалась готовой большая часть Украины.

Об опасности, которая вызрела для шляхетской (или панской) Польши в Запорожской Сечи и на украинских землях, в Варшаве знали доподлинно. Польский коронный гетман Потоцкий писал королю следующее:

«Пагубное пламя так уж разгорелось, что не было того села, того города, где не звучали бы призывы к своеволию и где не готовили бы покушений на жизнь и имущество своих панов и владельцев…»

С самого начала выступления в поход повстанческая армия повсеместно получала пополнение из числа крестьян, реестровых казаков, горожан. Первое крупное столкновение с королевской армией состоялось при Жёлтых Водах 5–6 мая 1648 года. В этой битве был разгромлен шеститысячный авангард польской армии, которым командовал Стефан Потоцкий, сын коронного гетмана. Казацкие отряды в ходе умело организованной атаки отрезали неприятеля от источника питьевой воды, окружили его и на второй день полностью разгромили. Из польского войска лишь немногим удалось избежать плена. В том бою восставшие стали обладателями королевской артиллерии, которая шла с авангардом.

Через десять дней в засаду попали и основные силы королевской армии. Сражение под Корсунью завершилось полной победой войск Богдана Хмельницкого. Полякам пришлось принимать бой на невыгодных им позициях, а путь отступления им был отрезан. В плен попали коронный гетман Потоцкий и польный гетман Калиновский. Знатные пленники были переданы начальнику крымской конницы Туган-бею, чтобы он смог взять за них большой выкуп.

Окончательный разгром польской армии состоялся в сентябре 1648 года в битве под Пилявцами на Волыни. Поляки, получив умело доставленную им дезинформацию о подходе крупных сил татарской конницы, бежали с поля боя, бросив артиллерию и обозы. Соотношение сил тогда было не в пользу уже 70-тысячной повстанческой армии: король выставил на войну 120-тысячную армию.

К осени от поляков была освобождена вся Волынь и большая часть Подолии. Состоялись мирные переговоры. Богдана Хмельницкого торжественно приняли в Киеве. Освобождённая от поляков и католической церкви территория была поделена на полки и сотни, где административные функции выполняли полковники и сотники.

…В апреле 1649 года военные действия возобновились. В июне 12-тысячная армия Речи Посполитой (польско-литовские войска) при нескольких сотнях орудий вторглась на гетманскую Украину. Однако армия Хмельницкого под Збаражем взяла её в кольцо. На помощь окружённым у Збаража из Люблина выступила 30-тысячная армия под знамёнами короля Яна II Казимира.

Узнав об этом, Хмельницкий, оставив для несения блокады отряд под начальством полковника И. Черняты, с главными силами (около 60 тысяч человек) выступил навстречу королевской армии. В Прикарпатье произошло Зборовское сражение, в котором поляки потерпели полное поражение.

Речь Посполитая 8 августа 1649 года подписала с восставшими мирный договор. По нему Богдан Хмельницкий был признан гетманом Украины. Число реестрового казачества увеличилось до 40 тысяч человек. По Зборовскому миру, значительная часть православной Украины получила автономию.

Мир, подписанный в Зборове, позволял шляхтичам вернуться в свои поместья, где они сразу же стали восстанавливать прежние порядки. Крестьянство, участвовавшее в войне, оказалось под прежним панским гнётом. Началось широкое недовольство народных масс условиями подписанного и утверждённого польским сеймом мира.

Польская знать — магнаты, многочисленное шляхетство и католическая церковь — не смирились с понесённым поражением. Война в пределах владений польской короны разгорается вновь. Теперь войска Богдана Хмельницкого стали преследовать неудачи.

В начале 1651 года в тяжёлом положении оказались белорусские повстанцы, которые терпели поражения от войск литовского гетмана Я. Радзивилла. На помощь белорусам двинулся полк И. Тарасенко, который, с разрешения Москвы, прошёл русскими рубежами и овладел городами Рославлем, Ельней, Дорогобужем и другими.

В июне того же года королевская армия вновь вошла в пределы Украины и в сражении 20 июня при Берестечко нанесла поражение казакам Богдана Хмельницкого. 25 июля литовские войска, подавив восстание в Белоруссии, заняли Киев.

Хмельницкий был вынужден подписать Белоцерковский мирный договор. По нему автономная часть Украины ограничивалась одним Киевским воеводством, а число реестрового казачества (лично вольного) уменьшилась до 20 тысяч человек. Польская шляхта опять возвращалась в свои поместья полноправными хозяевами над крестьянами, в том числе и недавно ходившими в реестровых казаках.

В 1652 году Богдан Хмельницкий совершил поход в Молдавию. По пути ему встретилось польское войско, которое было разгромлено в сражении при Батоге. Освободительная война продолжилась: в 1653 году король Речи Посполитой вновь двинул свою армию на Украину, истощённую шестилетними военными действиями.

…В течение всей Освободительной войны гетман Богдан Хмельницкий вёл переговоры с Москвой о воссоединении Украины с Россией. Он понимал, что только в этом случае освободительная война против Речи Посполитой окажется победной. Русский народ был для украинского и единокровным, и единоверным.

Впервые вопрос о воссоединении был поднят в июле 1648 года, когда делегация гетманской Украины обратилась с такой просьбой к царю Алексею Михайловичу из династии Романовых. Переговоры о том происходили в последующие годы не раз.

Учитывая такие неоднократные просьбы, собравшийся 1 октября 1653 года в Москве Земский собор постановил принять Украину в состав России и объявить войну Речи Посполитой.

8 января 1654 года в городе Переяславле на Киевщине (с 1943 года — Переяславль-Хмельницкий) собралась украинская Великая рада (совет), которая единодушно высказалась за воссоединение с Россией. Это был акт большого исторического значения.

Украине давалась царская жалованная грамота, в которой признавалась выборность гетмана и давались широкие права автономии, в том числе политические. Число реестровых казаков в Гетманщине определялось в 60 тысяч человек.

После поражения в Русско-польской войне 1654–1657 годов Речь Посполитая признала присоединение Левобережной Украины с городом Киевом к Русскому царству.

…Гетман Богдан (Зиновий) Хмельницкий правил ещё три года. Он умер в июле 1657 года и был похоронен в родном для него городе Чигирине в гетманской ставке.

…В 1888 году в Киеве Богдану Хмельницкому был воздвигнут красивый памятник по проекту художника и скульптора М. О. Микешина.

В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов в Советском Союзе 10 октября 1943 года был учреждён орден Богдана Хмельницкого трёх степеней для награждения за боевые заслуги офицерского состава и отдельных воинских частей и соединений, в том числе и партизан.

Иван Дмитриевич Каторжный (около 1600 — после 1648)
Атаман донских казаков в их походах по Чёрному морю. Участник взятия и обороны крепости Азов

Место и дата рождения человека, который избирался донскими казаками войсковым атаманом на четыре срока (1633, 1635–1636, 1643, 1644–1646, 1648 годы), истории неизвестны. Но достоверно известно, что предводитель казачества Дона Иван Каторжный имел богатую боевую биографию. Он был и остаётся одним из самых популярных героев Войска Донского.

Атаман получил своё прозвище — Каторжный — за то, что в морских походах по Чёрному морю, вдоль берегов Крыма и в набегах на берега Анатолии взял с боя десятки турецких мореходных (гребных) судов, которые назывались каторгами. При этом бралась не только военная добыча, но и многие сотни полонянников-христиан, которых турки использовали на кораблях султанского флота в качестве гребцов. Их приковывали к скамьям и, под свист кнута, они гребли из последних сил.

Иван Каторжный не раз во главе лодочной флотилии донских казаков показывался на виду таких турецких крепостей, как Азов и Анапа, держа в страхе местные гарнизоны османов. Так, большой морской поход донцы совершили в 1628 году.

В содержательной и поучительной «Истории казаков» А. А. Гордеева, историка-белоэмигранта, рассказывается о тех событиях:

«…В 1628 году в Константинополь с Кантакузеном из Москвы отправлены были послы, в составе которых были дворянин Яковлев и дьяк Евдокимов. Послы повезли, по обычаю, жалованье донским казакам — 2000 рублей, сукна и разные запасы.

Прибыв на Дон, послы узнали, что атаман Каторжный с казаками вышел в море и что казаки с азовцами живут не в мире. Они стали требовать мирных отношений с азовцами. Казаки отвечали:

„Помиримся, турецких городов и сёл брать не станем, если от азовцев задору не будет, если на государевы окраины азовцы перестанут ходить, государевы города разорять, отцов наших и матерей, братьев и сестёр, жён и детей в полон брать и продавать не станут.

Если же азовцы задерут, то волен Бог да государь, а мы терпеть не станем, будем за отцов своих и матерей, братьев и сестёр стоять.

И в том Бог и государь волен, что наши казаки с нужды и бедности пошли на море зипунов доставать, не зная государева нынешнего указа и жалованья, а нам послать за ними нельзя, и сыскать их негде — они на одном месте не сидят“».

В том набеге через Чёрное море донские казаки во главе с атаманом Иваном Каторжным дошли до берегов турецкой Анатолии. У портового города Трапезунда они имели морское сражение с турецким парусным флотом, после чего вернулись на Дон.

Москва не желала осложнения отношений с Османской империей. Донские казаки в постоянных столкновениях с Крымским ханством и с турецким азовским гарнизоном, исполняя роль порубежной стражи, создавали известную напряжённость в межгосударственных отношениях. В 1628 году царь Михаил Фёдорович и патриарх Филарет (его отец) послали на Дон очередную грамоту, в которой писалось:

«…Царь и патриарх на казаков кручиноваты, какими обычаями вы там делаете не по нашему указу».

Натянутые отношения между Москвой и донским казачеством постепенно перерастали во враждебные со стороны царских властей. Тогда атаман Иван Каторжный, чтобы «смягчить царскую опалу», отправил четыре казачьи сотни на государеву службу под Смоленск: Русское государство воевало за этот город-крепость с Польшей.

Иван Каторжный стал одним из инициаторов исторического предприятия донских казаков — взятия турецкой Азовской крепости, которая запирала собой выход из Дона в Азовское море, а из него — в Чёрное море к берегам Крыма и Османской Порты. Но у казаков не было в достатке боевых припасов, и поэтому атаман Каторжный отправился в Москву со следующей просьбой:

«В прошлом 1636 году твоего жалованья, государь, не было, и мы помираем голодною смертию, наги, босы и голодны, взять, кроме твоей государевой милости, негде.

Многие орды на нас похваляются, хотят под наши казачьи городки войной приходить, и наши нижние городки разорить, а у нас свинцу, ядер и зелья нет.

В окраинных городках целовальники стали брать пошлины с казаков…»

Со своей задачей Иван Каторжный справился успешно: на Дон были доставлены и денежное жалованье и, самое главное, воинские припасы для задуманного «Азовского дела»: ружейный и пушечный порох — «зелье» (100 пудов) и свинец (150 пудов), селитру и серу, ядра для разнокалиберных казачьих пушек и пищалей. Только после этого большой поход на крепостной Азов смог состояться.

Атаман прибыл из Москвы не один. По пути он набрал «в казаки» полторы тысячи человек, которым сразу же довелось участвовать в большом и жарком деле.

Иван Каторжный оказался среди тех, кто в 1637 году брал турецкую крепость Азов, и среди тех, кто её героически оборонял в 1642 году. После добровольного оставления разрушенной Азовской крепости донские казаки в третий раз избрали Каторжного своим войсковым атаманом.

Он атаманствовал на Дону после этого ещё четыре года. Донцы в те годы «крепко» держали границу Русского царства, постоянно сталкиваясь с отрядами крымской конницы, которая раз за разом совершала разбойные набеги на русские пределы с целью захвата полона и угона его в рабство.

В историю донского казачества атаман Иван Каторжный вошёл как отважный воин и мореход, не раз водивший в походы по Черноморью казачьи лодочные флотилии. С его именем связано и знаменитое «Азовское сидение» 1637–1642 годов, одна из самых славных страниц боевой летописи Донского казачьего войска.

Иван Балаш (? — 1633)
Предводитель казацко-крестьянского восстания на Смоленщине в 1632–1634 годах

Дата рождения, даже примерная, предводителя восстания Балаша (таковым оно названо в отечественной истории) неизвестна. Но известно, что казак Иван Балаш по происхождению был крестьянином Болдина монастыря Дорогобужского уезда Смоленщины. То есть он происходил из монастырских крестьян.

Первые сведения о нём относятся к событиям Смутного времени в Русском царстве начала XVII столетия. Связаны они с Крестьянской войной 1606–1607 годов под предводительством Ивана Болотникова, который называл себя воеводой «царя Дмитрия» и шёл походом на Москву, где на престоле сидел «боярский царь» Василий Шуйский.

Иван Балаш не значился близким человеком ни к И. И. Болотникову, ни к другому предводителю восставших — самозванцу Илейке Муромцу (Лжедмитрию III). Но уже тогда он атаманствовал в отряде вольных казаков, большей частью с Верхнего Дона, и примкнувших к ним повстанцев из числа крестьян, холопов и посадских людей. Из этого можно судить, что сам Балаш подался в казаки «по воле вольной», то есть стал беглым монастырским крестьянином.

После поражения болотниковцев и сдачи царским войскам осаждённой Тулы Ивану Балашу удалось избежать наказания и с частью своих людей уйти на Дон. Однако события Смутного времени, начавшаяся польская и шведская интервенция против Московского государства вновь заставила казаков-донцов взяться за оружие. Вполне вероятно, что Балаш был в рядах Первого земского ополчения рязанского воеводы Прокопия Ляпунова и в «подмосковных казачьих таборах» князя Дмитрия Трубецкого. Во всяком случае, достоверно известно, что к началу казацко-крестьянского восстания на Смоленщине его предводитель обладал немалым военным опытом и недюжинными организаторскими способностями. И, что в тех событиях являлось немаловажным, Иван Балаш выступал как горячий патриот Русской земли.

По всей вероятности, он или не терял связей с родным ему Дорогобужским краем, или после Смуты вернулся в родную деревню. Так или иначе, но ему удалось в самый короткий срок создать здесь значительный по силам партизанский отряд, ядром которого были пришлые (или городовые) казаки, и стать его выборным командиром.

И действовать он стал точно так же, как это делали партизаны Смутного времени — «громлённые» смоленские мужики из разорённых польско-литовскими войсками деревень. Поляки презрительно называли грозных для них партизан Смоленщины «шишами», что в переводе означало или «домовые», или «бездельники».

Восстание Балаша было вызвано к жизни началом Смоленской войны 1632–1634 годов. Древний русский город Смоленск, с его крепостью, построенной царём Борисом Годуновым и бывшей тогда мощнейшей в государстве, находился под властью польской короны по условиям Деулинского перемирия.

В июне 1632 года, когда срок Деулинского перемирия истёк, Московское царство по решению Боярской думы, утверждённому царём Михаилом Романовым, начало войну с Речью Посполитой за возвращение Смоленска. Город-крепость осадила русская армия под командованием знаменитого воеводы боярина Михаила Шеина, который в Смутное время обессмертил себя в отечественной истории героической обороной той же Смоленской крепости от армии короля Сигизмунда III в 1609–1611 годах.

Начало Смоленской войны сразу же вызвало восстание русского населения на Смоленщине. Балашовщина имела большой размах. Казак Иван Балаш сформировал свой отряд в Дорогобужском уезде осенью 1632 года. Его численность неизвестна, но то, что казацко-крестьянское восстание в истории было названо по его имени, свидетельствует, что именно он стоял во главе главных сил повстанцев.

Известно, что отряд Ивана Балаша вместе с другими отрядами восставших против польской власти смолян участвовал в осаде города-крепости. Одновременно Балаш действовал самостоятельно. Его первыми боевыми успехами стали поражения, которые он нанёс королевским отрядам у селений Кадино и Красное близ Смоленска. Воевода Михаил Шеин тогда увидел в нём надёжного союзника.

После этих побед Иван Балаш заметно расширил зону боевых действий своего отряда. Он проводил военные операции в Дорогобужском и Рославльском уездах, под городом Кричевым. Балашовцы вместе с царскими войсками участвовали в осаде города Стародуба.

В 1633 году казак-предводитель смоленских повстанцев наводил страх на командование противной стороны. Его отряд совершал в ходе войны дерзкие рейды к городам Гомель и Чичерск. После этого Иван Балаш вернулся на Смоленщину и расположился военным, по всей видимости, укреплённым лагерем у города Стародуба.

Всё это время велись бои с отрядами армии Владислава IV, короля Речи Посполитой, разгрому подвергались имения польских магнатов и шляхтичей. Но по ходу событий восставшие разгромили и немало поместий «своих» дворян и вотчинников. Это вызвало большое раздражение в боярской Москве, в которую шли многочисленные жалобы от земельных собственников Смоленских земель.

В январе 1633 года воевода Михаил Шеин вступил в переговоры с Иваном Балашом. Причины их вполне понятны. Царская армия не смогла овладеть Смоленском, хотя дважды штурмовала город. Стены, сложенные трудами зодчих Бориса Годунова, оказались неприступными.

Началась осада, но из-за больших трудностей с провиантом, что повлекло за собой голод и повальные болезни, осадная армия стала «таять». Часть казаков, стрельцов и «новоприборных» солдат ударилась в бега, пополнив собой отряды смоленских повстанцев.

Боярин Шеин надеялся за счёт многочисленного отряда Ивана Балаша пополнить ряды действующей армии. За это царский воевода обещал высочайшее помилование всем балашовцам за совершённые ими в ходе восстания «воровские дела», то есть разгром помещичьих усадеб. Балаш же к тому времени оказался на стороне той части восставших крестьян, которая подняла оружие на своих помещиков.

Переговоры успехом не завершились. Погромы усадеб помещиков и вотчинников продолжались. Тогда по указу из Москвы воевода Михаил Шеин обратил своё оружие и против повстанцев. В марте 1633 года царская рать разгромила под Стародубом отряд Ивана Балаша, а он сам был пленён.

По всей видимости, следствие по его делу велось с обычным для той эпохи «пристрастием», то есть Ивана Балаша, после предъявления ему обвинений, пытали. Вполне вероятно, что в том бою с царскими отрядами он был серьёзно ранен. Но нам достоверно известно одно. В том же 1633 году казак Балаш, ставший предводителем антипольского, переросшего в антифеодальное «возмущения» на Смоленской земле, умер в тюрьме до объявления ему приговора.

В конце 1633 года в стане восставших произошёл раскол, причиной которого стали погромы усадеб «своих» помещиков. Уже после смерти предводителя балашовцы (крестьяне, казаки, холопы, посадские люди, беглые воинские люди) повели народную войну против уже не польского, а «своего» дворянства и стали угрожать Москве.

Боярской думе пришлось срочно собирать новые полки из поместной (дворянской) конницы и стрельцов. Такая возможность у Москвы появилась после заключения в июне 1634 года на реке Поляновке «вечного мира» между Русским царством и Речью Посполитой, по которому за Польшей оставался Смоленск, а та лишалась только города Серпейска.

В том же июне 1634 года балашовцы окончательно раскололись, поскольку родная для них Смоленщина после подписания Поляновского мира осталась в руках польской короны. Большой отряд партизан-смолян со своим предводителем Г. Растопчиным сложил оружие перед царскими властями. Другой крупный отряд под начальством А. Чертопруда двинулся на казачий Дон.

Однако дойти туда удалось далеко не всем. Московские воеводы дважды нанесли уходящим повстанцам поражения: первое — 13 июня на реке Проня, второе — 23 июня на реке Бетяга (Бетюг) близ Воронежа. Остатки балашовцев всё же достигли верховьев Дона и рассеялись там по казачьим городкам. Но немалое их число было брошено в тюрьмы или сослано в Сибирь.

Михаил Иванович Татаринов (? — после 1638)
Походный атаман войска донских казаков, взявших в 1637 году турецкую крепость Азов

О происхождении Татаринова ничего не известно. Исследователи только предполагают, что прозвище его — Татаринов — указывает на то, что родом он был из татар или находился когда-то в плену у крымцев. Впрочем, это только предположения.

Имя атамана Михаила Татаринова навечно вошло в историю государства Российского, ибо под его предводительством казаки-донцы в союзе с запорожцами в 1637 году осадили и захватили сильную турецкую Азовскую крепость…

…Город-крепость Азов (древний Танаис) располагался на левом берегу Дона, в восьми верстах от речного устья. Туркам-османам он принадлежал с 1471 года. Город в то время имел замкнутую крепостную стену общим обводом в 600 сажен. Со стороны реки высота стены достигала 10 сажен. Крепостные рвы имели четыре сажени ширины и полторы — в глубину. Стены были сложены из камня и скреплены глиной; на них не было зубцов. Оборонительную силу крепости составляли одиннадцать башен. Городские предместья прикрывались рвами и земляными валами.

Турецкий гарнизон состоял из 4000 янычар и около 1500 человек городского ополчения. На вооружении крепости имелось более двухсот разнокалиберных пушек. Запасы провианта и боевых зарядов в крепости имелись из расчёта на год с лишним осадной жизни.

Донцы, собираясь брать Азов, избрали своим походным атаманом Михаила Ивановича Татаринова. Он имел немалые боевые заслуги и, как показали дальнейшие события, был готов возглавить казачью вольницу для решения такой сверхтрудной задачи.

В «Исторической повести о взятии Азова» новоизбранному атаману Михаилу Татаринову приписываются такие полные гордости слова:

«Пойдём мы, атаманы и казаки, под тот град Азов среди дня, а не нощию украдом, своею славою великою, не устыдим лица своего от бесстыдных бусурман».

Численность казаков, выступивших в поход, определяется в 4000–4500 человек. Из них одна тысяча была пришедших на Дон запорожцев. Войско было разделено на четыре полка. В каждом полку казаки выбрали полковников и есаулов. Артиллерия состояла более чем из 90 пушек и пищалей, но осадных орудий крупных калибров не имелось.

Поход начался 19 апреля после молебна. Часть казачьего войска двигалась вниз по Дону на судах, другая, на конях, — вдоль берега. К Азову казачья рать подступила 21 апреля.

Внезапного удара по неприятельской крепости не получилось: турки заранее изготовились к встрече казаков. На стенах в «стройном чине» стояли янычары с заряженными ружьями, крепостная артиллерия была изготовлена к стрельбе.

Началась осада крепости. Предварительно казаки воздвигли вокруг Азова осадные укрепления: вырыли рвы, соорудили почти вплотную к азовским каменным стенам насыпи, чтобы «можно было бросать в осаждённых камнями». Пока казаки рыли апроши (траншеи), янычары со стен насмехались над ними и кричали:

«Сколько вам под Азовом ни стоять, а его вам как ушей своих не видать!..»

…Потянулись длительные осадные дни. Они проходили в перестрелках, попытках казаков разрушить каменные стены пушечным огнём, отражении вылазок осаждённых. В степи происходили постоянные конные стычки с ханскими крымчаками.

Положение осаждённого султанского гарнизона ухудшилось после боя на реке Кагальник. Там казаки наголову разбили четырёхтысячный отряд османских войск, пришедший на помощь азовскому гарнизону из крепостей Керчи, Тамани и Темрюка. В довершение всего казачья флотилия надёжно заблокировала устье Дона со стороны Азовского моря.

Первый штурм крепости оказался неудачен. Тогда Михаил Татаринов принял решение подвести под азовские стены минный подкоп и взорвать часть крепостной стены, после чего вновь пойти на приступ. Среди казаков нашлись специалисты по подрывному делу. Одна часть казачьего войска должна была пойти на штурм города-крепости через пролом, вторая, с лестницами, — с противоположной стороны.

Работы по подкопу были завершены 17 июня. В подкоп закатили бочки с порохом и приготовили фитили. Атаман Татаринов решил брать крепость на рассвете следующего дня, что должно было стать для турок большой неожиданностью.

…В 4 часа утра 18 июня 1637 года мощный взрыв образовал в стене пролом на 10 саженей (более 20 метров). Далее события развивались следующим образом.

По сигналу, поданному атаманом, казаки устремились на приступ одновременно с двух сторон. Атака их удалась, поскольку турки в своём большинстве бросились оборонять пролом в стене. Опомнившись от взрыва, янычары открыли ружейный и пушечный огонь (благо орудий было много), сталкивали казаков со стен пиками, сыпали песок в глаза, лили кипяток и расплавленное олово.

Однако сдержать натиск штурмующих казаков янычары не смогли, и рукопашный бой скоро перекинулся внутрь крепости, на её улочки и в дома. По ней пополз дым, «и в этом дыму, не видя друг друга, шла сеча великая». Рукопашные схватки в самом Азове шли три дня. Тех турок, что вырвались из обречённой крепости, порубила в степи казачья конница.

Особенно упорное сопротивление оказали те янычары, которые засели в пяти башнях по 30–50 человек. В одной из таких глухих башен янычары отбивались даже две недели. Казаки брали приступом и торговые лавки. В итоге весь султанский гарнизон Азовской крепости был уничтожен. Среди пленных оказались только женщины и дети.

Потери казаков составили только убитыми 1100 человек. Раненых оказалось намного больше. В Азове было освобождено две тысячи невольников-христиан, о чём атаман Михаил Татаринов не без гордости писал в Москву на высокое царское имя.

Доставшуюся добычу казаки разделили на всех участников осады и штурма, в том числе и на погибших. Именно число долевых паёв определило количество донцов и запорожцев, участвовавших в этом деле. Получив свою долю военной добычи, запорожцы отправились к себе в Сечь.

…Донские казаки, заняв крепость, поспешили восстановить её разрушенные в ходе осады и взрыва минного подкопа укрепления. Атаман Татаринов просил московского государя взять бывший уже турецкий Азов под свою высокую руку. Но Боярская дума в той непростой для Русского царства ситуации не решилась на такой ответственный шаг, грозивший войной с Оттоманской Портой.

Штурм и взятие Азова прославили Войско Донское и его походного атамана Михаила Ивановича Татаринова. Впереди ещё будет знаменитое «Азовское сидение», когда казаки выдержат длительную осаду огромной османской армии (около 200 тысяч человек), отразив все приступы, перенеся голод, болезни и прочие военные лишения.

Имя Михаила Татаринова после тех событий исчезает из письменных источников. Год смерти и место упокоения атамана донцов остаются неизвестными.

Ворон, а твои посты это из книги Алексея Шишова?
Если "да", то как она называется? 100 великих казаков?

Да. В самом первом посте предисловие от имени автора.

Ворон пишет:Да. В самом первом посте предисловие от имени автора.

Понял. Давай продолжай выкладывать.

Иван Алексеевич Галкин (около 1618 — после 1648)
Атаман сибирских казаков. Землепроходец. Первоустроитель города Якутска

Происходил из семьи знаменитых сибирских казаков-землепроходцев Галкиных. Отец пришёл «за Камень» в составе дружины атамана Ермака Тимофеевича, вынес все тяготы того похода и участвовал в покорении Сибирского царства. Галкин-старший известен ещё строительством Берёзовского острожного городка, который в 1593 году возводил отряд князя Н. В. Траханиотова, присланный в новые «ясачные землицы» по высочайшему повелению из Москвы.

Алексей Галкин более тридцати лет служил в Берёзове казачьим атаманом. Во главе отрядов землепроходцев ходил на полуостров Таймыр. Какое-то время находился на службе в «златокипящей» Мангазее. Там он и погиб при невыясненных обстоятельствах.

У берёзовского атамана было три сына — Иван (старший), Никифор и Осип. Все они продолжили отцовскую службу, став известными в истории Сибири землепроходцами. Но наиболее знаменит из братьев Галкиных, бесспорно, Иван Алексеевич, который начал «государеву службу» ещё при родителе…

Наиболее вероятно, что местом его рождения было Берёзово, где не одно десятилетие проживала семья казачьего атамана Алексея Галкина. По всей вероятности, служить казаком он начал под строгим отцовским присмотром. Вместе с ним ходил в походы, занимался сбором ясака.

В 1618 году Иван Галкин был послан из Берёзова на реку Енисей для строительства Енисейского острога (ныне город Енисейск). В 1629 году ему присваивается чин сына боярского, и он, потомок ермаковского казака, становится атаманом вольных служивых людей Сибири.

Атаман Галкин теперь ходит по «ясачным землицам» во главе казачьих отрядов, немногочисленных, но вооружённых «огненным боем». В 1630 году во главе тридцати казаков он отправляется из Енисейского городка воеводой С. Шаховским на реку Лену для сбора ясака и строительства в «тамошних местах» острога. Это был трудный путь, который до Галкина проделал десятник Василий Бугор во главе десятка казаков.

Отряд землепроходцев добрался до реки Лены весной 1631 года. При этом был открыт более короткий путь с Илима на Куту. По пути в устье Куты был заложен Илимский острог. Но тогда он представлял из себя небольшое «зимовье по-промышленному», рассчитанное на десять человек. То есть это была обыкновенная изба, сложенная из брёвен.

Землепроходец составил описание земель, им виденных, и пути на Лену, пройденного его отрядом через реки Илим, Кута и Кулой. Этот «чертёж новой ясашной землицы», богатой пушным зверем, был после отправлен в Москву.

…Иван Галкин проплыл по полноводной Лене гораздо дальше десятника Василия Бугра и таким образом добрался до «якутской земли». Там сборщик ясака в царскую казну сразу же встретил сопротивление пяти объединившихся против него местных «князьков». Атаману всё же удалось их подчинить себе и взять с них ясак.

После этого он предпринял походы вверх и вниз по реке Алдан. Там он собирал ясак с местных якутов и тунгусов (эвенков). Приходилось применять при этом и оружие: казачий отряд в три десятка человек не раз отражал нападения родовых ополчений.

Летом 1631 года на смену Галкину из Енисейского острога прибыл с дополнительным отрядом из тридцати служилых людей стрелецкий сотник Пётр Бекетов. Он продолжил походы за ясаком по реке Лене. И в соответствии с царским указом поставил острог в центре Якутской земли, в наиболее заселённом её месте. Произошло это событие в 1632 году.

Когда атаман Иван Галкин вернулся из Енисейска на Лену с прежними полномочиями, то в 1634 году он приказал перенести острог на новое, более удобное для городового строительства (менее затопляемое при разливах реки) место. Так возник город Якутск (основателем его считается Пётр Бекетов), в который скоро перебрался царский воевода. Но это будет потом, а пока казачьему атаману приходилось утверждать власть Московского царства в Якутской земле.

Ему удалось собрать воедино значительные по местным условиям военные силы: всего до 150 человек казаков и промышленников (охотников) которые прибыли в новопостроенный острог. Собравшись с силами, Иван Галкин начал энергично упрочаться в Якутии, опираясь для «усмирения немирных якутов» на тех же «князьцов», которые «государю прямили», то есть присягнули на верность.

В 1630–1640-х годах атаман-землепроходец стал организатором и деятельным участником походов по рекам Яна, Индигирка, Колыма, Тунгуска, Иркут и многим другим. Местное население повсеместно «приводилось под высокую царскую руку», и с него брался ясак пушниной.

Галкинские донесения воеводе в Енисейск свидетельствуют о больших трудностях землепроходческих трудов. Казачьему атаману «сотоварищи» приходилось очень тяжело: они совершали конные походы, лишь в ряде случаев делая переходы на судах. У якутов им приходилось покупать лошадей «на последние свои товаренки», то есть выменивать.

Казакам и промышленникам многого приходилось добиваться вооружённой рукой. Они брали двух-трёхдневным приступом хорошо укреплённые якутские острожки. И сами месяцами сидели в осаде, отбивая «жестокие приступы», «помирали голодной смертью», «перецынжали».

Якутская земля прочно вошла в состав Русского государства после того, как царским «людям» удалось поладить с местной знатью, убедив её силой слова и оружия подчиниться России. Атаман Иван Алексеевич Галкин в этом деле заметно преуспел.

…В 1648 году первопроходец посылается во главе казачьего отряда из 60 человек на Байкал для «проведывания золота и серебра». Иван Галкин обогнул озеро с севера и основал на его восточном берегу Баргузинский острог. Он был построен в сорока верстах от устья реки Баргузин. Это были заповедные соболиные места, ставшие ныне государственным заповедником.

Из Баргузинского острога атаман И. А. Галкин отправлял небольшие отряды казаков по рекам Селенга и Уда для поиска новых путей, занятия пушным промыслом, освоения Прибайкальского края. Один из таких галкинских отрядов в 1649 году дошёл до реки Шилка, то есть оказался в бассейне реки Амур.

После того года документальные (письменные) сведения об отважном землепроходце обрываются. Истории неизвестны ни его дальнейшая судьба, ни дата его смерти (или гибели), ни место захоронения…

Младшие братья Ивана Галкина тоже оставили свой заметный след в освоении Восточной Сибири. Никифор в 1636 году служил в Енисейске пятидесятником. Вместе со старшим братом Иваном участвовал в обороне Якутского острога от восставших якутов, что случилось в 1640 году. В 1645 году он получает чин сына боярского и становится казачьим атаманом. Составил описание ряда местностей Якутии.

Самый младший из братьев Галкиных — Осип Алексеевич дослужился до енисейского сына боярского. Известно, что во главе казачьего отряда он ходил по рекам Лена, Вилюй, Олёкма. Погиб во время нового восстания якутов в 1642 году.

У Ивана Галкина было три сына — Иван, Дмитрий и Алексей. Самый младший из них составил первое описание и «чертёж» (карту) Илимского уезда. Как и отец, служил казачьим атаманом у сибирских воевод. В 1696 году по челобитью восставших проводил сыск о злоупотреблениях приказчика Братского острога Х. Кафтырёва.

Последние потомки казачьего предводителя И. А. Галкина упоминаются в сибирских документах начала XVIII века. Они тоже «служили в сибирских казаках».

Максим Кривонос (? — 1648)
Украинский казачий полковник. Соратник гетмана Богдана Хмельницкого

Кривонос — украинский реестровый казак. Выдвинулся он в число предводителей казачества в самом начале освободительной войны украинского и белорусского народов 1648–1654 годов против власти Речи Посполитой. Был одним из ближайших сподвижников гетмана Богдана Хмельницкого, высоко ценившего воинские достоинства своего верного и бесстрашного соратника.

Максим Кривонос, как казачий полковник, командовал крупным повстанческим отрядом. Этот отряд под его умелым предводительством сыграл важную роль в разгроме королевского войска в Корсуньской битве 1648 года, которая стала одной из решающих в освободительной войне.

Сражение состоялось 15–16 мая у города Корсунь. Союзником Б. М. Хмельницкого в ней стал крымский хан, приславший сильный отряд конницы. После поражения авангарда польской армии под Жёлтыми Водами её главные силы под командованием коронного гетмана Н. Потоцкого (25 тысяч человек) расположились укреплённым лагерем у Корсуня.

В первый день баталии татарская конница, входившая в состав 15-тысячного войска Хмельницкого, безуспешно атаковала поляков. Тогда тот, умело дезинформировав неприятеля о своих больших силах, вынудил его покинуть укреплённый лагерь и начать отступление с целью соединения с подходившими подкреплениями.

По пути движения поляков Хмельницкий умело расположил свои силы в засаде, устроенной в лесном урочище. Казаки и повстанцы-крестьяне прокопали через дорогу несколько глубоких рвов, заложили засеки, по обочинам дороги устроили завалы. В густом кустарнике были укрыты казачьи малокалиберные пушки. В засадных укрытиях при выходе дороги из леса расположились пешие и конные отряды.

Особую задачу Богдан Хмельницкий возложил на полковника (атамана) Максима Кривоноса. Тот был отправлен со своим отрядом в ближний тыл к королевской армии. Утром 16 мая Кривонос начал преследование по дороге арьергардных войск коронного гетмана Потоцкого, который не без колебаний решил оставить укреплённый походный лагерь под Корсунью.

Поляки, больше обращавшие внимание на хвост своей походной колонны, где то и дело завязывались рукопашные схватки, втянулись в урочище, через которое проходила одна-единственная дорога. Там коронное войско неожиданно подверглось нападению противника одновременно с нескольких сторон.

Узость дороги, густой лес и искусственные препятствия помешали полякам развернуться в боевой строй. В ином случае сражение могло принять совсем другой характер. Польская артиллерия застряла во рвах и не смогла открыть огонь по атаковавшим повстанцам. К тому же отряд Максима Кривоноса усилил давление на неприятеля с тыла.

Польское войско оказалось разгромленным наголову. Только в плен было взято 8,5 тысяч человек, а трофеями победителей стали знамёна королевской армии и 41 пушка, вся её артиллерия. Полковник М. Кривонос оказался одним из главных героев Корсуньской битвы.

Значение её в освободительной войне трудно переоценить. К восстанию против польского гнёта присоединились многие территории Правобережной Украины, а пламя восстания докатилось до Карпатских гор…

…В том же 1648 году Максим Кривонос возглавил движение украинского крестьянства, реестровых казаков и городской бедноты на Брацлавщине, в Подолии и на Волыни. Он превратился в народного героя-освободителя. Одно его имя наводило ужас на местных поляков.

Повстанческие отряды под его умелым командованием одерживают над польскими войсками — отрядами шляхты — одну победу за другой. Так было под Пилявцами, Махновкой, Константиновом, Баром. В октябре Максим Кривонос сперва осаждает поляков в львовской крепости Высокий Замок, а потом берёт её решительным приступом.

Пламя освободительной войны очистило от власти католической Речи Посполитой всю Левобережную Украину и значительную часть Правобережья. Победы, одержанные гетманским полковником, сыграли в том немалую роль.

…В битве под Пилявцами (ныне село Пилява Хмельницкой области Украины), которая состоялась 11–13 сентября 1648 года, «партизанский» отряд полковника Максима Кривоноса имел схожие задачи с теми, что стояли перед ним в сражении под Корсунью. Он был отправлен к полякам в ближний тыл и должен был ударить по ним в тот момент, когда в неприятельских рядах начнётся замешательство.

Так оно и случилось. Удар крупного отряда казаков в тыл полякам, перешедшим по плотине речку Пилявку (Икву), деморализовал их. К вечеру королевское войско обратилось в повальное бегство, бросая оружие, пушки, обозы. Богатые трофеи оказались и в оставленном вражеском походном лагере. Считается, что в ходе битвы и последующего преследования поляки потеряли только убитыми свыше десяти тысяч человек. Потери победителей оказались незначительными, хотя точных данных о них нет.

В сражении под Пилявцами Максим Кривонос ещё раз продемонстрировал свою решительность, умение видеть поле битвы и владеть ситуацией. То есть он показал все основные качества большого казачьего военачальника, способного в решающую минуту столкновения склонить победные чаши весов в свою пользу.

…Максим Кривонос, талантливый казачий военачальник, ушёл из жизни рано. Он не погиб на поле брани и не ушёл из жизни по старости. Когда его отряды осаждали город-крепость Замостье, в этих краях вспыхнула эпидемия чумы. Одной из жертв «моровой язвы», не раз опустошавшей по пол-Европы, и стал сподвижник гетмана Богдана Хмельницкого. Он умер в самом начале той осады Замостья.

В течение 1648 года Кривонос вёл решительную и успешную борьбу против войск крупного польского магната Вишневецкого. Отряды Кривоноса разгромили крупные силы шляхты и взяли десятки городов и местечек.

Украинская казацкая старшина во главе с Хмельницким, заключив союз с польскими феодалами, многократно пыталась усмирить Кривоноса, но безуспешно. Угнетённые массы крестьянства стекались к нему со всех сторон Украины.

Обстоятельства смерти Кривоноса неизвестны, вероятно, он был убит казацкой старшиной в момент поражения крестьянской войны.

Ворон пишет: Илья Муромец (?—?)
Самый популярный русский былинный герой. Первый казак в народных преданиях.

Самый популярный русский былинный герой - "ДА"
Первый казак  - "НЕТ".
Да и не казак он, а русский богатырь.
Никогда не понимал писателей приписывающих одни вещи, деяния, другим, в том числе принадлежность человека то к одному, то к другом народу.

Тем не менее, в былинах его иногда называют "старый казак Илья Муромец" (напоминаю - жил он в 10-11 веках).
При том, по официальной версии казаки появились в 14 веке. ))
По крови он, конечно, не казак. А по делам - да.
Упоминаемый выше Иван Балаш по происхождению был из монастырских крестьян, что не помешало ему стать казаком.

Иван Богун (около 1618–1664)
Винницкий и брацлавский полковник. Предводитель антипольского восстания на Украине в 1659 году

О молодости реестрового казака Ивана Богуна истории известно крайне мало. Разве только то, что он участвовал во многих делах против крымских татар, совершавших в то время частые набеги на своих соседей, в том числе и на Речь Посполитую, на её украинские земли. То есть военный опыт этот человек имел богатый, рано выдвинувшись в число казачьей старшины.

В силу своих политических убеждений Богун стал одним из ближайших соратников Богдана Хмельницкого в самом начале его освободительной деятельности. И быстро выдвинулся в число вождей казацко-крестьянского восстания против польского владычества.

…Иван Богун особенно отличился в двухдневном Зборовском сражении 1649 года. Оно состоялось 5–6 августа у города Зборов, а противником украино-крымского войска, осаждавшего девятитысячный гарнизон крепости Збараж, стала 30-тысячная польская коронная армия под водительством самого короля Яна II Казимира.

Хмельницкий с главными силами своего 60-тысячного войска преградил неприятелю дорогу. Поляки, которые самонадеянно не вели разведку, попали в засаду и, атакованные с фронта и тыла, потеряв пять тысяч человек, укрылись в укреплённом походном лагере.

На второй день полки Хмельницкого ворвались во вражеский лагерь. От полного разгрома короля Яна II Казимира спас командир конницы крымского хана Ислам-Гирея III, который вывел свой отряд из боя после заключения сепаратного договора с поляками. И в первый, и во второй день Зборовской битвы полки Ивана Богуна действовали выше всяких похвал.

После заключения мира гетман Б. М. Хмельницкий утвердил своего верного соратника в должности винницкого и брацлавского полковника, который должен был осуществлять военно-административную власть в этих областях.

…Когда военные действия возобновились, Иван Богун со своими полками, составленными из реестровых казаков и крестьян, стал героем ещё двух больших сражений с королевскими войсками — под Винницей и Берестечком в 1651 году.

Последняя битва закончилась поражением сил Богдана Хмельницкого, но прославила полковника Богуна. Под Берестечком гетманское войско (около 100 тысяч человек), усиленное татарской конницей крымского хана Ислам-Гирея III (50 тысяч всадников) пыталось остановить продвижение польской армии (около 150 тысяч человек) во главе с королём Яном II Казимиром.

На третий день битвы крымчаки ушли к себе, захватив в плен пытавшегося остановить их гетмана Хмельницкого. Поляки прижали казацко-крестьянское войско в болотистой пойме реки Пляшевка. Иван Богун, выбранный походным гетманом перед сражением, приказал составить из повозок вагенбург. В течение десяти дней его воины отражали неприятельские атаки.

За это время по наведённым через болото трём переправам удалось вывести часть войска и часть казачьей артиллерии. Так Иван Богун не допустил полного разгрома и пленения гетманской армии. Сам полковник вырвался из вражеского кольца в числе последних.

…В 1654–1657 годах Богун успешно действовал против отрядов польской шляхты под Брацлавом, Уманью, Львовом. Не менее удачно он отражал набеги крымской конницы, разорявшей в те годы украинские земли.

Иван Богун показал себя не только умелым предводителем полков казаков и селян. Он заставил обратить на себя внимание большими познаниями в полевом фортификационном деле, умением организовывать оборону в невыгодных для него ситуациях. Это позволяло ему не раз одерживать победы над неприятелем, имевшим превосходство в силах.

…В истории Ивана Богуна больше всего прославило восстание 1659 года, которое носит его имя. Предыстория этого антипольского выступления с оружием в руках реестрового казачества и крестьянства такова.

Ставший украинским гетманом после смерти Богдана Хмельницкого Иван Выговский решил предаться католической Речи Посполитой. Он вступил с ней в переговоры о войне против России и в итоге подписал Гадячский договор 1658 года о переходе Украины вновь под власть поляков.

Против этого в октябре того же года восстали Переяславский, Нежинский, Лубенский и Черниговский полки во главе с Иваном Беспалым, избранным гетманом. В начале следующего года к ним присоединились полки реестровых казаков Правобережной Украины во главе с Иваном Богуном. Пришёл на помощь повстанцам отряд запорожцев во главе с И. Д. Серко.

Весной и летом 1659 года в ряде ожесточённых боёв русские войска, казачьи полки и запорожцы разгромили войско Выговского и союзных с ним крымских татар. Потерпев полное поражение, Выговский в сентябре бежал в Польшу, где был «признательно принят» и получил должность киевского воеводы. Новым украинским гетманом стал сын Богдана Хмельницкого — Юрий Хмельницкий.

…Польский король Ян II Казимир не раз пытался склонить Ивана Богуна на свою сторону, предлагая ему высокие должности и богатые земельные владения. Но тот продолжал отстаивать интересы украинского населения Речи Посполитой. В феврале 1664 года королевским властям удалось схватить казачьего полковника. Вскоре он был расстрелян…

Имя Ивана Богуна при жизни было популярно и авторитетно. В годы Гражданской войны в России его имя носил один из красноармейских полков, сформированных на Украине.

Семён Иванович Дежнёв (около 1605–1673)
Якутский казачий атаман. Землепроходец-первооткрыватель

О детстве и юности знаменитого землепроходца государства Российского история сохранила самые скудные сведения. Известно, что он был родом с Русского Севера, знаменитого не один век своими отважными мореходами и первооткрывателями новых «землиц» в Сибири и на берегах Северного Ледовитого океана, которые шли на восход солнца по нынешнему Северному морскому пути.

Родился Семён Дежнёв в деревне Осиновской Пинежской (Волокопинежской) волости. Есть версии, что его родиной был древний Устюг Великий, признанная отечественной историей столица землепроходцев и ватажников, охотников за пушным ясаком с северных и сибирских племён.

В 1630 году по набору на государственную службу Семён Дежнёв попал служить рядовым «новоприборным» казаком в город Тобольск. Затем был переведён в Енисейский острог (ныне город Енисейск). В 1637 году Дежнёва переводят на реку Лену. В Якутский острог он прибыл в следующем году в составе отряда П. И. Бекетова.

Известно, что кроме исполнения казачьих обязанностей, он промышлял охотой и хорошо знал таёжную жизнь, мореходное дело, грамоту. Отличался предприимчивостью и бесстрашием. Был женат на якутке и, по всей вероятности, свободно владел якутским языком.

…Якутские воеводы постоянно посылали в то время небольшие отряды служилых казаков для сбора пушного ясака с коренного населения Северо-Восточной Сибири и поиска новых ясачных земель, богатых прежде всего пушниной — «мягкой рухлядью», «соболиной казной».

Оказавшись в Якутске, казак Семён Дежнёв участвовал в нескольких таких походах по рекам — притокам Лены, Вилюя, Яны, Алдана и Колымы.

Опыт землепроходства у Дежнёва за годы казачьей службы в Якутске накопился богатейший. Зимой 1640 года он служил на реке Яна в отряде таких же, как и он, служилых людей Дмитрия Зыряна. Когда тот двинулся на Алазею, Семён Дежнёв был отправлен в Якутск с «соболиной казной». Это говорило о том, что он ходил уже в «старших» казаках, начальствуя над небольшими отрядами «государевых людей».

Известно, что ему не раз приходилось играть роль дипломата в улаживании конфликтов между родами коренных жителей. Так, в 1640 году ему удалось в ходе трудных переговоров склонить к покорности и уплате ясака воинственно настроенного «князца» кангаласов Сахея.

Следующей зимой Семён Дежнёв отправился с казачьим отрядом Михаила Стадухина на Верхнюю Индигирку, в Оймякон (ныне отмеченный как полюс холода). Отряд в начале лета 1643 года спустился по воде до низовьев Индигирки, обследовав с целью сбора ясака огромную территорию Северо-Востока современной Якутии.

Осенью служилые люди Стадухина и Дежнёва соединились с отрядом Зыряна для дальнейшего похода на Колыму, значительная часть бассейна которой ещё являлась белым пятном на карте. В конце 1643 года в устье этой большой реки был основан Нижне-Колымский острог, срубленный руками казаков и промысловиков. Колыма поразила землепроходцев своим величием, пушными и рыбными богатствами.

Из новопостроенной деревянной крепостицы начался сбор ясака с местного населения. Когда Стадухин и Зырян отправились с добытым ясаком на Лену, в Якутский острог, на Колыме осталось всего 12 русских во главе с Семёном Дежнёвым. Они были осаждены полутысячным войском юкагиров и не раз вели с ними тяжёлые «съёмные» (рукопашные) бои. На «колымской службе» казак Дежнёв получил несколько ран. Войско юкагиров ушло в тундру только тогда, когда к защитникам острога пришла из Якутска подмога во главе с Зыряном.

В Нижне-Колымский острог стали «приходить» слухи со стороны Большого Анюя о текущей восточнее «богатой реке Погыче» (Анадыри). Речь шла о мехах и рыбьем зубе (моржовых клыках), и даже серебре. Однако точного местоположения этой неизвестной русским реки из слухов узнать было невозможно.

В 1645 году группа якутских казаков во главе с С. И. Дежнёвым, Федотом Алексеевым и Герасимом Анкудиновым решила найти устье «новой» реки Анадырь. На плоскодонных судах казаки попытались спуститься вниз по Колыме, выйти в море и пройти вдоль его берега, сколько можно, восточнее. Но эта экспедиция не увенчалась успехом из-за тяжёлой ледовой обстановки в устье Колымы.

Тогда в дело вмешался приказчик богатого московского купца Усова — Федот Попов, имевший немалый опыт мореплавания на Севере. Он организовал экспедицию с целью поиска на востоке, на морском побережье моржовых лежбищ. И одновременно экспедиция должна была осуществить поиск реки Анадырь (так реку стали называть с 1647 года), якобы богатой соболями (последнее оказалось пустыми слухами).

Но и эту экспедицию под начальством Попова, в которую входили 63 промышленника и один казак Дежнёв, ожидала неудача. Летом 1647 года она на четырёх кочах вышла из устья Колымы в море, но тяжёлая ледовая обстановка вновь воспрепятствовала плаванию на восток.

Однако новая неудача не остановила землепроходцев в их помыслах. В июне 1648 года Дежнёв, Алексеев и Анкудинов на семи судах (около ста человек) снова вышли в морское плавание из Нижне-Колымского острога для поиска лежбищ моржей. Северный Ледовитый океан вновь встретил отважных мореходов со всей своей суровостью.

В итоге экспедиции того года уцелел во время морских бурь только один дежнёвский коч. Он прошёл вокруг Чукотского полуострова и в октябре 1648 года был выброшен во время шторма на берег южнее устья реки Анадырь — у Олюторской губы.

…Потерпевший кораблекрушение Семён Дежнёв с 25 членами своей команды, в основном казаками, отправился пешком на самодельных лыжах с нартами искать устье неизвестной «богатой реки». До Анадыря отряд добирался десять недель, то есть два с половиной месяца. За это время из 25 первопроходцев в живых осталось только 12 человек. К Анадырю они вышли недалеко от устья реки, но там не оказалось ни кочевий чукчей, ни леса, «богатая река» совсем не походила на ту «новую реку», о которой ходили слухи на Колыме.

Летом следующего 1649 года, пережив очень голодную зиму, Дежнёв с оставшимися людьми экипажа своего коча на самодельных лодках пошёл вверх по Анадырю. Там он встретил оленеводов-чукчей, с которых был взят царский ясак. Землепроходцы построили в 400 верстах от устья Анадыря (в его среднем течении) зимовье, названное Анадырским острогом. Это было первое русское поселение на полуострове Чукотка.

В 1650 году к Дежнёву присоединился с небольшим отрядом казак-первопроходец Степан Мотора, который искал реку Анадырь сухим путём. Два отряда объединились и построили суда для новой экспедиции вниз по реке. Но вскоре в стычке с чукчами Мотора был убит. Семён Дежнёв оказался главным правителем («приказным») в открытых им землях.

В речном устье землепроходцам повезло: они наткнулись на отмель, где было собрано для «царской казны» 150 пудов моржовых клыков. Это был в основном «заморный рыбий зуб», то есть клыки давно умерших на лежбище моржей.

Таким образом, совершив морское плавание вокруг Чукотки — восточной оконечности Азии, — Семён Иванович Дежнёв за 80 лет до экспедиции Витуса Беринга открыл пролив, который связывал между собой два континента — Азию и Америку.

Когда Дежнёв с добытым «рыбьим зубом» и пушным ясаком вернулся в Якутский острог, с отрядом сына боярского Ерастова он отправился с этими ценностями в Москву. В Москве удачливый землепроходец получил невыданное «казной» ему за последние 19 (!) лет жалованье. А наградой ему за анадырскую службу стал атаманский чин. В первопрестольной столице, в Боярской думе высоко оценили открытие Чукотки.

Важность великого географического открытия для истории «приращения Сибири» к Русскому царству видится в следующем. И боярам «на Москве», и чиновникам Сибирского приказа, и воеводам в Якутске, и сибирским казакам, и промышленникам стало ясно, что земля к востоку от Колымы, образуя гигантский выступ (Чукотский полуостров), обрывается и уходит к югу. И что именно там, южнее Чукотки, лежат «неизведанные ещё земли».

Дежнёв дважды в своей жизни ездил из Якутска в Москву для докладов об открытии новых «богатых землиц». Он составил описание («чертёж») устья реки Анадырь, считая обнаруженное там огромное моржовое лежбище главным результатом своих многолетних трудов. То лежбище действительно принесло «государевой казне» большой прибыток.

В 1665 году бывалый первопроходец Семён Иванович Дежнёв был избран атаманом якутского казачества. С 1671 года он жил в Москве, оставшись там по болезни, которую «получил» во время сопровождения в первопрестольную столицу «государевой соболиной казны», то есть собранного пушного ясака.

Но… ко времени его кончины открытое им в устье реки Анадырь моржовое лежбище уже почти полностью «испромышлялось». Причина тому была ясна: «зверь стал напуган и ушёл в море».

Первооткрыватель пролива между Азией и Америкой умер в 1673 году. Похоронен был, по всей видимости, на одном из монастырских кладбищ.

…Россия не забыла отважного землепроходца-казака. Его именем была названа крайняя восточная оконечность Азиатского материка (мыс Дежнёва), хребет на Чукотке, острова в Карском море, остров в море Лаптевых, бухта на западном побережье Берингова моря, ледник на островах Северная Земля и населённый пункт на Амуре.

То, что восточная оконечность Евразии носит имя Дежнёва, имеет для отечественной истории глубинный смысл. Семён Дежнёв относился к числу тех русских первопроходцев, которые олицетворяли собой будущее России.